Но у отца
на первом месте Ч общественный долг, он спешит на пожар, тушит его с дружи
ной, и так он увлекся, что не заметил, как загорелся магазин его хозяина, Ал
ешинского. И хотя магазин не сгорел: был уже конец пожара, магазин каменны
й, и к тому же застрахованный, все добро приказчики успели вытащить, и, в об
щем, Алешинский ничего не потерял, но он не мог простить отцу, что тот обще
ственный долг поставил выше интересов своего хозяина, стал придираться,
и отцу пришлось от него уйти.
Тем временем, несмотря на войну, письма из Швейцарии продолжали поступат
ь кружным путем, через нейтральную Швецию, тем более что Швейцария тоже б
ыла нейтральной страной. И, конечно, в этих письмах по-прежнему ставился в
опрос о переезде в Швейцарию. Но о каком переезде могла идти речь во время
войны? Смешно! В Швейцарии не представляли себе, что такое война.
Но вот революция, царя скинули, черту оседлости отменили, езжай куда хоче
шь, потом Октябрьская революция, мировая война кончилась, письма из Швей
царии шли уже прямым путем, требования переезда в Швейцарию стали настой
чивее, а сам переезд более реальным. И, насколько я понимаю, даже дедушка Р
ахленко склонялся к тому, чтобы отец с семьей уехал в Швейцарию. Дедушка л
юбил свою дочь Рахиль, и Якова любил, как сына родного, и внуков любил, особ
енно старшего, Леву. Но дедушка видел, что зять его Яков совершенно не прис
пособлен к здешней жизни: без специальности, приказчик Ч это не професс
ия для такого человека. И на подачки из Швейцарии не проживешь, и унизител
ьно: взрослый человек, отец семейства.
Надо ехать в Швейцарию… И отец, наверно, об этом мечтал, я думаю…
Но мама ни в какую! «Если, Ч говорит, Ч я там могла идти за третий сорт, то н
е желаю, чтобы за третий сорт шли мои дети. И сидеть на шее у свекра и свекро
ви тоже не хочу. А Яков, если хочет, пусть едет в свой Базель, поступает в уни
верситет, и, когда станет доктором, тогда посмотрим: или он вернется сюда с
о специальностью, или женится на какой-нибудь своей прыщавой кузине, на к
акой-нибудь сухопарой швейцарской вобле, а мне пусть пришлет развод, я ка
к-нибудь устрою свою жизнь и жизнь своих детей».
Такие речи в то время! Но, хотя у мамы нас было уже трое, она, как рассказываю
т люди, только вошла в самый расцвет своей красоты. И в семнадцатом году ей
было всего двадцать четыре года, а что такое двадцать четыре года для кра
савицы? Конечно, произведя на свет троих детей, трудно сохранить талию. К т
ому же семья наша простая и пища простая, ели, что бог посылал, а посылал он
нам не бог весть что, особенно в войну, и в мировую и в гражданскую. Если был
кусок хлеба, картошка и селедка, то и замечательно. Так что девическую тал
ию мама, конечно, не сохранила. Но что касается остального-прочего, то, ког
да я с мамой приходил на базар, по тому, как мужики, глядя на нее, цокали язык
ами и подмигивали друг другу, я уже тогда, хотя и был маленький, понимал, чт
о моя мать женщина необыкновенная. Шла она по базару, высокая, стройная, ка
к королева, и все перед ней расступались, давали дорогу.
Этим я хочу сказать, что как женщина мать моя была в себе уверена. Но думаю,
что немного чересчур. Красавица, каких не сыщешь, хозяйка, каких не найдеш
ь, деловая, умная, авторитетная, но трое детей Ч это такая премия, за котор
ой не всякий прибежит. Сначала подумает. И если кто и возьмет женщину с тре
мя детьми, то какой-нибудь вдовец, который подкинет ей еще и своих четырех
сирот. Мама это хорошо понимала и на новый брак, конечно, не рассчитывала,
знала, что до этого дело никогда не дойдет, знала, что ее Яков никуда от нее
не денется, потому что прикипел к ней сердцем и на всю жизнь. И думается мн
е иногда, что за вздорный и сумасбродный характер отец любил ее еще сильн
ее, жалел, понимал, что не со всяким она уживется, нужен ей именно такой муж,
как он, Ч спокойный, деликатный и любящий.
Именно потому, что он был такой человек, такой муж, он и стал работать в сап
ожной мастерской тестя, то есть у моего дедушки Рахленко. Другого выхода
не было.
Когда твои братья доктора медицины, а у твоего отца клиника в Базеле, то, з
наете, сапожная мастерская не сахар. Ну а ятка Кусиела Плоткина? Москател
ьная лавка Алешинского? Сахар?
Но все же, работая в ятке Кусиела, а потом в москательной лавке, отец на цел
ый день уходил из дома, приносил получку и потому сохранял некую видимос
ть самостоятельности. Я говорю: видимость, потому что все равно мы зависе
ли от дедушки, жили в его доме, пользовались его хозяйством, и, как вы поним
аете, на папино жалованье семья в пять человек не разгуляется; отец, хотя и
стоял за прилавком, но он был служащий, ни одной копейки сверх жалованья н
е имел. И все же, повторяю, некоторая видимость самостоятельности была, хо
тя бы в том, что отец приходил домой вечером, когда все уже отужинали, ужин
ал один и ел как бы свой ужин. Теперь же, работая у дедушки, отец
был в полном его подчинении, круглые сутки находился в дедушкином доме, е
л вместе со всеми, полностью стал членом дедушкиной семьи, а это была слож
ная семья, и сам дедушка очень и очень сложный человек. С одной стороны, са
мый уважаемый член общины, с другой Ч без всяких разговоров выкинул на м
остовую Кусиелова приказчика; с одной стороны, почтенный староста синаг
оги, с другой Ч начальник добровольной пожарной дружины, и если бы вы вид
ели, как дедушка нахлестывает лошадей, когда мчится на пожар, гикает и сви
стит, как казак, и как на пожаре ругается, извините за выражение, матом и ле
зет в огонь, то вы бы поняли, что это был сложный и противоречивый характер
, и моему отцу было не так просто к нему приладиться.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17