Но фан-культура футбольных хулиганов все равно завораживала меня (как и сейчас). Между футбольными хулиганами существуют особые отношения, которые многие не могут постичь. Как-то, во время путешествия в Newcastle я столкнулся с мобом Sunderland на обслуживающей станции. Опять же, я думал, что добром наша встреча не закончится, но узнав, что мы едем на игру с их главным противником, они выложили нам всю возможную информацию о маршрутах, продвижениях и местах скопления фирмы United. Это помогло не ошибиться нам в выборе дороге и сыграло значительную роль в результате, которого мы достигли. Вы видите, мы все принадлежим к одному движению. Ты можешь общаться с любым суппортером, если только в этот день вы не являетесь оппонентами.
Другой стороной хулиганизма является то, что в отличие от других движений, оно на 100 процентов состоит из мужчин. Мы все знаем что группы, состоящие только из мужчин (или женщин) ведут себя совершенно по-другому, если рядом нет противоположного пола. Я бы никогда сам не полез в драку в обычной жизни, но ощущение себя членом моба дает мне шанс самоутвердиться, и мне это нравится. Мне нравится быть мужиком, поря чепуху, отпуская смачные шутки и выражаясь так, как тебе этого хочется. Кроме того, футбол является отдушиной, там ты можешь драться, материться и вообще, быть шилом в заднице только потому, что тебе этого хочется, и всего этого не видит твоя девушка. Я думаю, что именно это является причиной того, что люди продолжают участвовать в насилии, даже когда они становятся старше. Это для настоящих мужчин, один из способов доказать свою мужественность.
Я не собираюсь оправдываться или извиняться за то, что вы не поняли “старого, бедного футбольного экс-хулигана”. Я буду прав, сказав, что я люблю это. Мне не нужно разбирать и осуждать мои поступки, потому что я не стыжусь их. Правда состоит в том, что мы получили нормальное воспитание, мы любили школу и колледж, и мы не подходим под описание футбольного хулигана, которого СМИ выбрали объектом своей ненависти. Быть частью такого движения означает, что тебе насрать на то, что другие думают о тебе. В то время меня заботило лишь отношение моих соратников. Когда употребление различных подручных средств стало входить в моду, я решил, что это самое время покинуть корабль. Я не против походить с опухшей разбитой губой, но мне не хотелось каждый день смотреться в зеркало с фальшивой улыбкой и вставными зубами. Я был свидетелем нескольких ужасных событий, и поверьте мне — я входил в фирму, которая не была особо известна. А что же говорить о настоящих бандах?
Когда в моду вошел обычай сидеть на стадионе, я отошел от футбола. И игра и то, как теперь суппортер должен был смотреть ее — все это вместе вело к драматическим последствиям. Нельзя сказать, что манера ведения игры злила меня — то, что я люблю поглумиться на футболе, еще не значит, что в самом футболе я ничего не понимаю. В конечном счете, я не посещал стадион 3 или 4 сезона, изредка появляясь на самых важных домашних матчах. Приходя на игру сегодня, я чувствую то же самое — нас нае*али. Но нельзя навсегда забыть футбол и свой любимый клуб — поэтому сейчас вы можете встретить меня как на каждой домашней игре, так и на многих выездах.
После такого перерыва я понял, что попытки окончательно разорвать связи с футболом вообще и хулиганизмом в частности и старания стать примерным гражданином в конечном счете окончились провалом. Сейчас в банде очень мало незнакомых мне людей. Я часто встречаю знакомые лица из других маленьких мобов. Они до сих пор посещают матчи, но, как и я, соблюдают определенную дистанцию. Движение кэшелс продолжает набирать силу, только названия фирм немного изменились. Теперь это — Ralph Lauren, Stone Island, Henry Lloyd и Armani. Но я уверен, что эти парни испытывают те же чувства, что и я когда-то, поэтому я не могу удержаться от воспоминаний о делах минувших дней.
Я уверен, что многие люди могут найти лучшие пути для самовыражения, но футбол и насилие — вот две необходимые для меня вещи. Также они продолжают оставаться лучшими способами для разрядки для многих остальных. Если вы когда-нибудь были или скином, или панком, или кем-нибудь еще, тогда вы, возможно, сможете понять, что для меня значит быть футбольным кэшелс. Если вы прыгали с парашютом и испытали тот прилив адреналина, тогда вы сможете понять притягательность опасности.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СЕВЕР — ЮГ
Как два парня из Северного Лондона (Tottenham, если быть точнее), мы должны иметь какую-то духовную связь с этим местом, но мы должны подчеркнуть, что на клубы, играющие там, нам абсолютно положить. Скорее всего, это влияние одного старика, который на протяжении нескольких лет упорно вдалбливал нам как замечательны Spurs были в 50-х и как хорошо они играют сейчас. Теперь же МЫ рассказываем ему, что происходит вокруг, и ОН внимательно слушает нас. Но раньше это приводило нас в бешенство, и чтобы досадить ему, мы страдали несколько сезонов, поддерживая Hornets. Но как бы там ни было, они являлись нашим местным клубом.
Лондон может быть разбит на 5 частей: север, юг, запад, восток и Сити. Мы не будем пускаться в яростные дебаты о том, какая часть Лондона к какому региону относится. По нашему мнению Северный Лондон тянется от River Lea до Mill Hill; Западный Лондон — это территория от Mill Hill вниз по Темзе к Kingston; Южный Лондон начинается у Wimbledon и Morden и заканчивается у А2; и Восточная часть состоит из восточных окраин Stepney, Leyton и Chingford. Сити, или Square Mile, это относительно небольшая территория около Bank tube, ее значение, по словам футбольных болельщиков, лишь в том, что это именно то место, куда отправляется администрация клуба, когда они выставляют клуб на Stock Exchange (последний гвоздь в крышку гроба).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49