Более того, от них веяло холодом, предвещая вселенскую смерть. Меня успокаивала пока лишь их немногочисленность.
Я не нашел никаких планет. Я хорошо знал, что появление планет могло быть вызвано сильным сближением двух или более звезд и что такие случаи очень редки. Я напомнил себе, что звезды с планетами должны быть так же редки, как жемчужины среди песчинок на пляже. Какие были у меня шансы обнаружить хоть одну из них? Я начал падать духом. Эта ужасная пустыня из тьмы и бесплодного огня, эта необъятная пустота, так скудно испещренная вспышками, эта колоссальная тщетность всей вселенной неприятно подавляли меня. И теперь, вдобавок ко всему, мне стала изменять способность перемещения. Я мог перемещаться меж звезд лишь с большим усилием, и то все медленнее и медленнее. Скоро я застыну в неподвижности где-то в космосе, подобно букашке в коллекции; но в одиночестве, вселенски одиноким. Да, определенно, это был мой особый Ад.
Я собрался с мыслями. Напомнил себе, что даже если это моя судьба, все это не имеет значения. Земля может превосходно обойтись и без меня. И даже если во всем космосе больше нет населенных миров, жизнь все же была на Земле, и когда-нибудь она может распространиться дальше. И несмотря даже на то, что я потерял родную планету, любимый мною мир был настоящим. Кстати, само мое приключение было чудом, и разве не мог я чудом же наткнуться на какую-нибудь другую Землю? Я вспомнил, что взял на себя высокое паломничество, что я посланник человечества к звездам.
Вместе с бодростью духа ко мне вернулась и способность перемещения. Очевидно, она зависела от бодрого настроя и целеустремленности. Мое недавнее настроение жалости к самому себе и тоски по Земле препятствовало ей.
Решив исследовать еще один район Галактики, где могло оказаться больше звезд более старого возраста и больше надежды найти планеты, я направился к отдаленному плотному скоплению. Из-за слабого света отдельных представителей этого расплывчато-пятнистого светового шара я подумал, что он, должно быть, очень далеко от меня.
Я летел и летел сквозь темноту. Я не сворачивал с выбранного курса и потому не приближался к каким-либо звездам достаточно, чтобы увидеть их диск. Небесные светила пролетали мимо меня вдалеке, подобно огням далеких кораблей. После перелета, при котором я потерял всякое ощущение времени, я оказался посреди огромной пустыни, лишенной звезд, в галактическом прогале между двумя звездными рукавами. Меня окружал Млечный Путь, и со всех сторон светили обычные россыпи далеких звезд; но среди них не было значительных источников света, за исключением удаленного скопления, выглядящего как пух чертополоха, куда я и направлялся.
Это незнакомое небо вселило в меня чувство все усиливавшегося разъединения с моим домом. Было почти утешением видеть позади самых далеких звезд нашей Галактики слабые пятна чужих галактик, расположенные несравнимо дальше самых далеких окраин Млечного Пути, и вспомнить, что, несмотря на мои безудержные и удивительные скитания, я все еще внутри моей родной Галактики, внутри той же маленькой клетки космоса, где она, подруга моей жизни, все еще существовала. Я, кстати, был удивлен тем, что так много иных галактик видны невооруженным глазом, и что самая большая из них была бледным облачным пятном, больше, чем луна на земном небе.
В отличие от далеких галактик, на вид которых мое стремительное перемещение не производило ни малейшего действия, скопление звезд впереди меня уже заметно для глаз увеличивалось. Вскоре после того, как я пересек ту огромную пустыню, скопление предстало передо мной как необъятное облако бриллиантов. Вот я пролетел через более плотно «населенную» область, и скопление открылось мне, заняв все небо густо расположенными огнями. Подобно тому, как корабль, приближаясь к порту, встречает другие судна, пролетал я одну звезду за другой. Проникнув в самое сердце скопления, я оказался в самом плотном районе из всех, которые мне довелось обыскивать. Со всех сторон небеса сияли солнцами, многие из которых выглядели гораздо ярче Венеры на земном небе. Я чувствовал возбуждение путешественника, который, преодолев океан, вплывает в ночную гавань и оказывается окружен огнями метрополиса. Я сказал себе, что в этом густом районе наверняка образовалось множество планетных систем.
И снова я искал звезды среднего возраста, похожие на Солнце. Все, что мне попадались до сих пор, были молодые гиганты, огромные, как целая Солнечная система. После дальнейших поисков я нашел несколько похожих звезд, но ни у одной из них не оказалось планет. Я также обнаружил множество двойных и тройных звезд, выписывающих свои не поддающиеся расчетам орбиты, и огромные газовые области, в которых конденсировались новые звезды.
Наконец, наконец-то я нашел планетную систему. С почти нестерпимой надеждой я кружил среди этих миров; но все они были больше Юпитера, и все с жидкой поверхностью. И снова я помчался от звезды к звезде. Должно быть, я посетил уже тысячи из них – и все напрасно. Усталый и одинокий, я полетел прочь из этого скопления. Оно уменьшилось у меня за спиной в светящийся шар, усыпанный каплями росы. Передо мной большая темная масса закрывала кусок Млечного Пути и соседние звезды, за исключением нескольких близких ко мне звезд, находившихся между мной и этой непрозрачностью. Неровные края этого огромного облака газа или пыли были очерчены проглядывающими лучами ярких звезд за ним. Этот вид вызвал грустные воспоминания: сколько раз я видел дома по ночам облака, точно так же посеребренные лунным светом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15