Подымаясь по скалам, пробираясь через кусты и заросли, они наконец достигли высшей точки: то была не ровная площадка, а гребень, тянувшийся вдаль и покрытый растительностью. Деревня и замок остались внизу, далеко позади, и не были уже видны. В самом низу раскинулись пруды, за ними можно было различить поросшие деревьями холмы, вдоль которых они тянулись, и, наконец, отвесные скалы, четко замыкавшие вдали их зеркальную гладь и величаво отражавшиеся в ней. Там, в ложбине, где над прудами низвергался водопад, притаилась мельница, и все это место казалось приветливой обителью покоя. В пределах полукружия, замкнутого горизонтом, всюду разнообразно чередовались долины и холмы, кустарник и леса, молодая зелень которых обещала в будущем пышный расцвет. Там и здесь приковывали взгляд отдельные купы деревьев. Особенно привлекательно выделялась внизу, у самых ног друзей, занятых созерцанием, группа тополей и платанов вблизи среднего пруда. Они подымались, стройные, крепкие, разрастаясь ввысь и вширь.
Эдуард попросил друга повнимательнее приглядеться к ним.
- Я сам посадил их в юности,- воскликнул он.- Это были тоненькие деревца, и я их спас, когда отец при разбивке новой части замкового сада велел их выкорчевать в разгаре лета. Наверно, они и в этом году отблагодарят меня новыми побегами.
С прогулки все вернулись довольные и веселые. В правом крыле замка гостю была отведена просторная уютная квартира, где он вскоре же разложил и расположил в порядке книги, бумаги, инструменты, собираясь заняться своими привычными делами. Но в первые дни Эдуард не давал ему покоя; он всюду звал его с собой, приглашая на пешие и верховые прогулки, и знакомил его с местностью, со своими владениями, рассказывая ему при зтом и о своем давнишнем желании лучше познакомиться с ними, чтобы извлекать из них большую пользу.
- Первым делом,- сказал капитан,- мы снимем план местности с помощью компаса. Это занятие легкое и приятное, и если результаты его и не будут вполне точными, то все же для начала оно весьма полезно; к тому же с этим делом можно управиться без большого числа помощников. Если же ты когда-нибудь захочешь произвести более точное измерение, то мы и тут что-нибудь придумаем.
Капитан был весьма опытен в такого рода съемках. Он привез с собой необходимые инструменты и тотчас же приступил к делу, дав нужные объяснения Эдуарду, нескольким егерям и крестьянам, которые должны были помогать в работе. Дни выдались благоприятные, а вечерами и ранним утром оп чертил и штриховал. Скоро все было оттушевано, раскрашено, и владения Эдуарда как будто заново возникли на бумаге. Ему казалось, что он только теперь знакомится с ними, что они только сейчас действительно стали его собственностью.
Это послужило поводом для разговора о здешнем крае, о разбивке парка, которую с помощью подобного плана осуществить гораздо легче, чем на основе случайных впечатлений, когда к природе подходишь вслепую.
- Это надо как следует объяснить моей жене,- сказал Эдуард.
- Не советую,- отвечал капитан, не любивший, чтобы чужие убеждения сталкивались с его собственными, и по опыту знавший, что людские мнения слишком многообразны к даже разумнейшими доводами их нельзя привести к единству. - Не делай этого! - воскликнул он.- Так ее легко можно сбить с толку. Для нее, как и для всякого, кто занимается подобными вещами из любви к искусству, важнее что-то делать, чем что-то сделать. В таких случаях человек блуждает ощупью среди природы; то или иное местечко вдруг полюбится ему, но у него не хватает решимости устранить препятствия на пути туда, недостает смелости чем-нибудь пожертвовать, он не может представить себе заранее, что должно получиться, и вот производятся опыты, то удачные, то неудачные, меняется то, что, может быть, следовало оставить, оставляется то, что следовало бы изменить, и в конце концов получается нечто лоскутное, оно нравится и привлекает, но не дает удовлетворения.
- Признайся откровенно,- спросил Эдуард,- ты недоволен тем, как она разбила парк?
- Если бы исполнение вполне соответствовало замыслу, а он хорош, то ничего нельзя было бы заметить. Ей мучительно далась эта дорога в гору между скал, и теперь, можно сказать, она мучит каждого, кого туда ведет. Ни рядом, ни друг за другом по этой дороге нельзя идти свободно: ритм шагов то и дело нарушается - да и мало ли что еще тут можно возразить?
- А можно было это сделать по-другому? - спросил Эдуард.
- Очень просто,- ответил капитан.- Следовало только сломать угол скалы, к тому же довольно невзрачный,- он весь искрошился,- тогда получился бы красивый поворот при подъеме в гору, да не было бы недостатка и в камнях, чтобы выложить ими участки, где дорожка узка и неудобна. Но пусть это будет между нами, мои замечания только собьют ее с толку и огорчат. Что сделано, пусть так и останется. А если не пожалеть усилий и денег, то вверху над хижиной и на самой вершине можно придумать и сделать еще много хорошего.
Если друзья таким образом находили достаточно дела в настоящем, то немалую дань они отдавали и воспоминаниям о прошлом, в чем и Шарлотта обычно принимала участие. Решено было по завершении уже начатых работ сразу же приняться за чтение путевых записей, чтобы и таким способом воскресить прошедшее.
Впрочем, Эдуард находил меньше предметов для бесед с Шарлоттой наедине, особенно с тех пор, как сделанное ею в парке вызвало упрек, казавшийся ему столь справедливым и тяготивший его сердце. Он долго молчал о том, что ему говорил капитан; но однажды, увидев, что жена его опять принялась за свои ступеньки и дорожки, с трудом пролагая путь от дерновой хижины к вершине, он не выдержал и, после некоторых колебаний, поделился с ней своим новым мнением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86