На горизонт
е собирались тучи, и осторожно, словно пробуя силы, погромыхивал гром.
Ц Домой, Ц преданно глядя на Кирилла голубыми до отвращения глазищами,
доложила Леночка. Ц Он плохо себя чувствовал. Сказал, что поедет домой и
вызовет врача.
Ну да, конечно. Врача. Распаляться не было никакого смысла. Чувствуя свинц
овую тяжесть в затылке, от которой невозможно было повернуть голову, Ц в
ерный признак надвигающегося бешенства, Ц Кирилл все же сказал:
Ц А что, ни у кого нет никаких дел? Все молчали, смотрели на него зачарован
но, как под гипнозом.
Ц Если дел нет, все свободны. Можно разъезжаться по домам.
И осторожно, строго контролируя себя, притворил дверь.
Секретарши на месте по-прежнему не было Ц должно быть, она тоже чувствов
ала себя неважно. Сверяясь по записной книжке, Кирилл набрал домашний но
мер начальника отдела маркетинга, где, ясное дело, никто не ответил, а пото
м еще один, мобильный.
С мобильным дело пошло веселее.
Ц Ну что? Ц спросил он, когда ответили. Ц Как ты себя чувствуешь, Виктор
Григорьевич?
Ц Да что-то у меня с давлением не то, Ц слабым голосом ответил насторожи
вшийся начальник отдела, “Алло” он произнес куда бодрее, Ц и сердце коле
т и… давит с левой стороны.
Ц Врач был? Ц осведомился Кирилл.
Ц Врач? Ц переспросил начальник отдела упавшим голосом.
Ц Клизму поставил? Ц продолжал Кирилл Андреевич. Ц От твоей болезни с
амое лучшее средство Ц клизма. Это я тебе точно говорю, хоть я и не врач.
Ц Да у меня в самом деле давление, Кирилл Андреевич!
Ц Это у меня давление, Ц отрезал Кирилл, Ц а у тебя, Виктор Григорьевич,
сегодня в машине на заднем сиденье сумка с ракетками валялась. По утрам т
ы в теннис не играешь, значит, сейчас поехал. Ты что, забыл, что мы вместе на
стоянку заезжали?
Специалист по маркетингу молчал, как школьник на педсовете.
Все знали, что шефу свойственны сверхъестественная внимательность и ум
ение замечать все вокруг, но, как на грех, именно сегодня Бойко об этом заб
ыл. И дернул его черт сказать про врача!..
Ц Ты приезжай, Ц попросил шеф душевно, от чего у Виктора Григорьевича в
желудке сделалось какое-то неприятное движение, Ц партию отложи и прие
зжай. Про Дюссельдорф потолкуем.
Нагнав на Бойко страху, он положил влажную трубку и вытер мокрый лоб. В Пит
ере тоже тридцать три, и, похоже, до Ирландии и холодного океана он не дожи
вет.
Он собирался уехать в субботу с утра, чтобы не угодить в чудовищные пятни
чные пробки. В пятницу, традиционный “день освобождения Москвы”, выехать
из города было невозможно. Мертвые пробки начинались от Кремлевской наб
ережной и кончались где-то километров за сто от столицы.
Нужно позвонить матери, чтобы они не стали его искать, пока он будет в отпу
ске.
Звонить не хотелось.
Ц Мам, Ц сказал он холодно, Ц это я. Как ваши дела?
И старательно пропустил ответ мимо ушей.
Ц Мам, я в отпуск ухожу. На две недели. Я завтра уеду в Питер и оттуда улечу.
Вернусь, позвоню.
Ц Опять за границу? Ц с тяжелым вздохом спросила мать.
Ц Да. Опять.
Ц И совершенно напрасно, Ц с ожесточением, продолжая давний бессмысле
нный спор, заговорила она, Ц что это за мода такая, на эту заграницу? Тебе ч
то, дома плохо? Что там может быть хорошего? Сплошной разврат и разложение
! Ты бы лучше…
Ц Мне тридцать два года, Ц перебил ее Кирилл и взял со стола крошечную т
рубку мобильного, мечтая, чтобы кто-нибудь ему позвонил, прямо сейчас, в э
ту секунду, Ц я сам знаю, что мне лучше.
Ц Кира, ты очень странный мальчик. Ты же рос в нормальной семье, что с тобо
й сделалось? Разве мы с отцом тебя так воспитывали? Что это за заграницы бе
сконечные, дела какие-то странные! Чем тебе плохо дома? Нужно любить свою
родину и…
Ц Мама, я люблю свою родину. Я живу на своей родине и не собираюсь никуда у
езжать, хотя мог бы. По-моему, этого достаточно.
Ц Что значит Ц мог бы?! Ты что, думаешь об отъезде?! Кира, ты просто сошел с у
ма! Я отрекусь от тебя. Мы все отречемся от тебя! Ты не наш сын, ты… ты… ты про
сто капиталист, без чести и без совести. Как ты можешь даже произносить та
кое?
Ц Ничего такого я не произносил, Ц сказал он с тоской, Ц все это ты прои
зносишь, а не я. Мам, я не хочу больше слушать всякую чушь.
Ц Чушь? Ц чуть не завизжала мать. Ц Я говорю тебе о чести и совести, а ты с
меешь говорить, что это чушь! И в кого ты превратился? Я учила своих детей б
ыть трудолюбивыми, я учила вас чувству товарищества, взаимовыручки, отве
тственности за свои поступки, я учила вас отличать истинные ценности от
всего наносного и пошлого…
Ц Мама, я вовсе не пионер-герой, Ц перебил Кирилл, Ц ты меня с кем-то пут
аешь.
Ц Ты погряз в мещанстве, Ц констатировала мать торжественно, Ц ты про
сто вырос слабым и не смог сопротивляться влиянию Запада. Ты всегда люби
л вещи больше, чем людей, и поплатился за это. Неужели ты на самом деле дума
ешь, Кира, что живешь правильно? Неужели ты можешь хоть чем-то оправдать с
ебя? Неужели твои грязные деньги не жгут тебе руки?
Ц Пока, мам, Ц попрощался Кирилл, Ц я позвоню, когда прилечу из Дублина.
Отцу привет передавай.
Ц Отец о тебе и слышать не желает, Ц сообщила мать с гордостью, Ц ты Ц н
аша ошибка, Кира.
Ц Роковая, Ц согласился Кирилл, положил трубку и подул на мокрые пальцы
.
Он Ц ошибка. Его засосало мещанское болото. Странно, что она не сказала, ч
то он должен очиститься, запеть “Марсельезу” и устроиться на завод, чтоб
ы тяжким трудом смыть с себя позор бизнесменского прошлого.
Деньги Ц гадость. Достаток Ц зло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16