Этого я никак не могу понять. Я хочу сказать, что если вы вдруг задумали кого-нибудь расчленить, то цепная пила подходит для этой цели гораздо лучше.Я прекрасно понимал, что он имеет в виду.— Так с какой же стати кто-то решил осложнить себе жизнь? У вас есть на эту тему какие-нибудь соображения?— Никаких. — Он пожал плечами, сделал глоток мохито и закончил: — Поскольку у парня явно съехала крыша, то искать логики в его поступках не имеет смысла.Я жестом попросил бармена дать нам ещё по стаканчику.— Отличное пойло, не так ли?— Да.Чизуорт, видимо, не шутил, когда благодарил меня за то, что я вытащил его из дома.Он немного поговорил о Хемингуэе и Кубе, поведал о своём путешествии в Гавану и высказался по поводу эмбарго. Потребовались некоторые усилия, чтобы вернуть его на нужные рельсы.— У вас имеются ещё какие-нибудь соображения в связи с делом Габлер?Он задумчиво подёргал волоски под нижней губой, немного помолчал.— Имеются. И от этого голова идёт кругом. Вы ведь читали моё заключение, не так ли?— Да, читал.— Значит, знаете, что эта крошка Клара была жива, когда… когда это произошло?Я молча кивнул.— На теле остались следы опилок. На икрах ног, на затылке, подошвах туфель, на пальцах. Опилки сосны. И никаких повреждений или ран на руках или ногах, свидетельствующих о попытках отбиться.— Гроб?— Вполне возможно. Не исключено, что парень хотел их похоронить, но потом передумал. Но более всего меня поразило следующее обстоятельство. Когда Клару Габлер пилили на части, она была жива и при этом не связана. Во всяком случае, я не нашёл никаких следов. Никаких потёртостей. Никаких ссадин на запястьях или лодыжках и абсолютно никаких следов борьбы с целью освободиться. Под ногтями у неё не осталось следов кожи, грязи или дерева. Ничего.— И что это должно означать? Наркотики?— Я вначале тоже так подумал, но следов наркотических веществ не нашёл.— Так что же это всё-таки означает?— Это означает, что её предварительно не связывали и, насколько я смог определить, не опаивали наркотиками. Женщину пилят надвое, и она при этом не связана. Объясните мне, как такое возможно устроить? «Ложись, крошка, и, пожалуйста, не двигайся. Это будет совсем не больно». Так, что ли?В дальних уголках моего сознания зашевелились какие-то мрачные тени, но что они означают, я не понимал.— Возможно, она не знала, что должно случиться, — неуверенно предположил я.— Возможно. Но, как уже сказал, я провёл все мыслимые анализы. Искал седативные препараты, транквилизаторы, следы опиатов. Ничего. И никаких расслабляющих мышцы веществ типа кураре. Я искал даже следы парализующих средств. Всё напрасно.— А как насчёт второй сестры? Той, которую застрелили?— Это была банальная казнь, — отмахнулся Чизуорт. — Простой расстрел. Её положили на землю лицом вниз и сделали один выстрел. Револьвер держали достаточно далеко от головы, чтобы не забрызгаться кровью. И это меня, если хотите знать, тоже удивило.— Что именно вас так удивило?— Сравнение. Убийство Клары потребовало больших подготовительных усилий и преодоления разного рода трудностей. Представьте только, что стоило доставить тяжёлое оборудование в труднодоступное место. А с Карлой наоборот — все тихо и мирно. По-деловому, можно сказать. — Он допил мохито и спросил: — Почему так? * * * В семь утра следующего дня я уже был в машине, не забыв прихватить с собой всё, что мне казалось необходимым. А именно: пару бутылок воды, крем от загара, бейсболку местной команды и солнцезащитные очки. Третье мохито было явной ошибкой, и, выезжая с бульвара Тропикана, я всё ещё сожалел о содеянном. Слепящие лучи утреннего солнца, отражаясь от полированных кузовов и стёкол других машин, заставляли меня щуриться. Когда я, свернув на Чарлстон, поехал строго на запад, смотреть вперёд стало значительно легче. Я катил в сторону каньона «Красные скалы», где нашли свою смерть Клара и Карла.Я ехал мили и мили по плоской, словно облатка для причастия, земле. Если её не совсем таковой сотворил Бог, то дело Создателя успешно завершили компании «Асплунд» или «Катерпиллер». Городские кварталы сменялись строительными площадками, многие из которых представляли собой лишь отглаженную бульдозерами землю. Справедливости ради следует заметить, что, несмотря на отсутствие построек, все будущие поселения имели выдержанные в местном стиле украшенные высокими кактусами въезды. «Сто квартир на верхних этажах, двести на нижних!», «Четыреста на нижних!», «Осталось четыре квартиры!» Город явно процветал. Я мог убедиться в этом, изучая в офисе Гольдштейна снимки из космоса. Лас-Вегас, разрастаясь, давал обширные метастазы в сторону окружающих его гор.На западе признаки городской экспансии исчезли лишь вблизи каньона Красные скалы — одного из многих природных парков и заказников, расположенных по направлению к Долине смерти и границе с Калифорнией. Лишь подъезжая к каньону, я увидел, насколько красивы эти места. Моему взору открылась пустынная впадина, окружённая бастионами из красного известняка. Отдав пять баксов в сторожке у въезда (открывается в шесть утра), я оказался на дороге протяжённостью в тринадцать миль и при этом, как утверждал путеводитель, «невероятно живописной». Дежурившая у входа женщина-рейнджер дала мне брошюру с информацией о туристских тропах, местной флоре и фауне и кратким рассказом об истории природного парка.— Ледяной каньон? — переспросила она, когда я задал ей вопрос. — Паркуйте машину в «Шестой зоне». И захватите побольше воды. В Ледяной каньон её не завозят.В «Шестой зоне» уже стояла одна машина. Это был пикап «додж», с украшенным парой больших бычьих рогов капотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146