"Нет, я не понимала, кто ты, и не ценила тебя". Вера пря
мо-таки навзрыд зарыдала. Она ведь, товарищ подполковник, чересчур нервн
ая. Все, ну все переживает. Капли пила, не верите? А сейчас опять переживает,
что эта самая Вера Васильевна совершенно даже неискренняя и только лишь
притворяется…
Ц Вот-те новости! С чего же ей притворяться?
Ц А с того, что писем слишком много до востребования получает. Непременн
о у нее кто-либо еще имеется, кроме военинженера.
Ц Да ну вас, Лора, слушать противно.
Ц Вот видите, Александр Маркович, а сами просили рассказать. Я же не из го
ловы, я то, что мы между собой делимся. А про старшину, про Черешнева, хотите
расскажу?
Ц Расскажите.
Ц Это тоже про любовь. Вот, значит, есть у него тут симпатия Ц Маруся из ст
оловой, она там в хлеборезке и на кухне. Очень сурьезная девушка, скромная
такая, ну просто недотрога. Хотя и Ц ничего из себя не воображает.
Лора рассказывала, а он слушал, и картины жизни Ц доброй и вечно живой, в е
е постоянном движении, в непрерывной смене событий Ц работа, любовь, чей-
то ребенок, ревность, слезы и многое другое, Ц картины эти бежали перед н
им непрерывной чередою. Но иногда он прерывал Лору и приказывал ей позва
ть Дороша, или Баркана, или Анжелику, или Ольгу Ивановну. Они приходили, и о
н говорил им что-нибудь, например спрашивал, каков сегодня обед. И если Ба
ркан не знал, Левин сердился, но ненадолго, потому что забывал, на кого и за
что сердился.
Однажды он велел позвать кока Онуфрия. Кок пришел бледный от ужаса и, выти
рая тряпочкой лицо, долго разглядывал уже неузнаваемого Александра Мар
ковича. А Левин забыл, для чего позвал кока, и только сказал ему:
Ц Так-то, товарищ повар. Это вы мне говорили какое-то там «дефруа-rpa»? Нехо
рошо!
Ц Что нехорошо Ц Онуфрий не понял, но ушел, едва волоча ноги.
Иногда же память совершенно возвращалась к нему, он оживлялся, глаза его
светились прежним блеском, и каркающий голос разносился по всей террасе
. И выздоравливающие смеялись его шуткам, рассаживались вокруг его кресл
а и рассказывали ему новости. Многих выздоравливающих он узнавал и, пута
я их фамилии, вспоминал с ними войну и разные забавные истории, приходивш
ие ему на память.
В такой день однажды Ольга Ивановна позвонила командующему и сказала не
громко, будто Александр Маркович мог услышать с террасы:
Ц Товарищ командующий, докладывает майор медицинской службы Варваруш
кина. Вы приказывали позвонить вам, когда подполковнику станет легче. Он
сейчас в хорошем состоянии.
Ц А, да, спасибо, буду, Ц сказал командующий, Ц через час или немного поз
же буду обязательно.
Ольга Ивановна вернулась на террасу. Александр Маркович сидел откинувш
ись в кресле, Лора, раскрасневшись, рассказывала ему какую-то трогательн
ую историю про усыновленного четырьмя офицерами ребенка.
Ц Тут командующий, наверное, наведается, Лорочка, Ц сказала Ольга Ивано
вна, Ц я пока в лаборатории буду, а подполковник Баркан оперирует. Понятн
о?
Ц Понятно! Ц сказала Лора.
Ольга Ивановна ушла. Лора хотела было рассказывать дальше, но не стала, за
метив сосредоточенный и суровый взгляд Левина. Это был какой-то новый вз
гляд, которого она не видела никогда раньше.
Ц Может, вам нехорошо, товарищ подполковник? Ц спросила она.
Ц Нет, мне прекрасно, Ц ответил Александр Маркович, Ц сердцебиение то
лько как будто, но это теперь у меня часто бывает.
Ц Рассказывать?
Ц Рассказывайте, Ц сказал он.
Ока стала рассказывать дальше, как у мальчика заболели зубки и как докто
ра, словно назло, не могли отыскать, а надо было непременно оперировать.
Ц Оперировать? Ц спросил Александр Маркович своим прежним каркающим
голосом.
И потом долго слушал не прерывая.
Лора рассказала всю эту историю и начала другую, про одного матроса, кото
рый влюбился в девушку-летчицу. Левин тоже молчал, выслушал все и вдруг по
днялся.
Ц Никого невозможно дозваться! Ц сказал он. Ц Можно сорвать голос, и ни
кого нет.
Двое выздоравливающих повернулись к Александру Марковичу. Упали и расс
ыпались шахматы.
Ц Пора идти! Ц сказал Левин.
Ц Куда? Ц спросила Лора. -Зачем вам идти?
Он усмехнулся своей старой, немного виноватой усмешкой. Но не ответил Ло
ре, а еще громче повторил:
Ц Пора идти. Смешно Ц болею, болею, а болезни все вздор. Что болезни, правд
а? Дайте мне халат, приготовьте больного, и начнем.
Он все еще стоял. Что-то соколиное, гордое, прекрасное было в его высохшем
лице. У Лоры задрожали губы, но она сдержалась и не заплакала. Она вдруг вс
е поняла и не побежала за Барканом и за Ольгой Ивановной, а осталась с Леви
ным. Теперь его нельзя было оставлять.
К Ольге Ивановне пошел, прихрамывая и торопясь, толстый полковник.
Ц Залив! Ц неожиданно громко и властно сказал Левин.
Ц Пойдем, Александр Маркович, Ц быстро сказала Лора, Ц пойдем, я вас отв
еду и халат вам дам. Пора уже, да, правда?
Она взяла его под руку и повела в пустую палату здесь же на втором этаже. О
н должен был успокоиться. Они бы дали ему хлоралгидрат и уложили в постел
ь, тогда бы он не увидел того, что хотел увидеть. А она понимала больше, чем о
ни.
На пороге он остановился. Какая же это предоперационная! И солнца слишко
м много. И сердце бьется невыносимо.
Ц Послушайте! Ц сказал он. Ц Где же мой халат?
Александр Маркович, несомненно, отлично себя чувствовал. И Лора теперь п
остоянно его сопровождала, в этом не было ничего удивительного. Если бы т
олько прекратить эту чепуху с сердцем.
На минуту он присел. Ему надо было приготовить себя к работе, к операции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70