Накануне они вытащили из фиорда летчика Ц это тоже чего-
нибудь да стоило.
Ц Ну как? Ц спросил Александр Маркович.
Ц Кончаем фрица, Ц поглаживая макушку, сказал Бобров. Ц Труба его дело.

Он улыбался, стоя в ординаторской, покуривал и балагурил.
Ц Коньяку дать? Ц спросил Левин.
Точно почуяв коньяк, пришел Калугин с большой папкой, выпил рюмку и отпра
вился к Курочке показывать свой последний аэровокзал.
Ц На конкурс посылаю, Ц похвастался он Левину, Ц уверяю вас, что это луч
ший проект из всех возможных. Не верите? Впрочем, Курочка разругает. Он все
гда ругает, и довольно верно.
Курочка уже ходил, и Плотников ходил, и ленивый Гурьев тоже мог ходить, но
больше полеживал Ц он любил лежать и теперь отлеживался за все километр
ы, которые прошел пешком. Лежал у раскрытого настежь окна на легком сквоз
нячке, перелистывал журналы и вдруг говорил:
Ц А то есть еще кушанье Ц вареники с вишнями. Подают их на стол холодным
и, и сметану к ним в глечике, и еще отдельно холодный вишневый сок с сахаро
м. Я в одном санатории кушал, так я до того докушался, что у меня сделалась т
емпература сорок и положили меня в изолятор. Было подозрение на менингит
.
Или говорил, что хорошо бы сейчас выпить одну бутылочку пивка с солеными
сухариками.
Ц Ты морально деградируешь! Ц сказал ему Плотников.
Ц Я не деградирую, а нахожусь в отпуску, Ц ответил Гурьев. Ц В отпуску ч
еловек должен отдыхать и набираться сил. Верно, товарищ подполковник?
Левин посмеивался молча. Ему нравилось сидеть у них, когда они вот так пре
рекались ленивыми голосами. Нравились их шутки, их голоса, нравилась Шур
а, которая как-то принесла в палату толстого маленького сына Гурьева, нра
вилось, как отец с некоторым испугом посмотрел на своего сына и сказал:
Ц А что, хороший парень. Видишь, шевелится весь. Шура с укоризной посмотр
ела на мужа, а он щелкал мальчику пальцами и говорил издали:
Ц У-ту-ту, какие мы этого… толстые… у-ту-ту…
Плотников стоял поодаль, иронически прищурившись и высвистывая вальс. И
всем было видно, что Гурьев боится остаться наедине с Плотниковым, боитс
я, что тот будет его дразнить, и потому сам над собою подсмеивается, надеяс
ь этим способом парализовать будущие шутки.
Стрелок-радист плотниковского экипажа Ц огромный и молчаливый Черешк
ев Ц тоже был симпатичен Левину. Он лежал долго, дольше всех, и был очень с
лаб, но даже в трудные для себя дни читал толстые книги из госпитальной би
блиотеки и делал из них выписки на блокнотных листиках. И было почему-то п
риятно смотреть, как он пишет маленькими, бисерными буквочками и подчерк
ивает со значением: три черты, две, одна волнистая, дна прямая.
Ц Что это вы изучаете? Ц спросил его как-то Левин.
Ц Да ничего, товарищ военврач, культурки маловатоЦ вот и работаю, Ц ск
азал он. Ц Из госпиталя меня демобилизуют, поеду на работу в район, неудо
бно…
Он вдруг покраснел пятнами и добавил:
Ц Заслуженный, награжденный, можно сказать большой человек, а кроме как
рацию обладить или из пулемета дать огоньку, знаний не имеется. Мне майор
Плотников общие указания дает, а я уж сам кое-что прорабатываю.
Иногда возле Черешнева сидела девушка Ц высокая, розовая, с круглыми бр
овями, и они шептались, а то просто молчали, подолгу вместе глядя в окно, за
которым бежали пушистые белые облака. И было видно, что они любят друг дру
га и что им даже молчать вдвоем нескучно.
Как-то вечером во второе хирургическое пришел командующий. Раненые и вы
здоравливающие только что поужинали, няньки собирали по палатам тарелк
и и чашки, где-то на втором этаже тихонько пели хором. Вечер был холодный, к
ак часто случалось тут, за полярным кругом, небо заволокло тяжелыми туча
ми, каждую минуту мог пойти снег, и все-таки в палатах было уютно, светло и в
некоторых даже весело.
Ц Смирно! Ц скомандовал Жакомбай в вестибюле, и няньки, догадавшись, кт
о пришел, опрометью побежали со своими подносами, утками и суднами.
Что-то упало и разбилось вдребезги.
Выздоравливающий полковник басом захохотал, поскользнулся на кафелях
и едва не свалился. Командующий же, сдержанно улыбаясь, постучал в палату
к Курочке и открыл дверь. Полковник все еще хохотал за углом в коридоре и р
ассказывал кому-то, давясь и захлебываясь:
Ц Она как брякнет поднос да как побежит! Убиться надо!
Ц Здравствуйте, подполковник! Ц сказал командующий. Ц Можно к вам?
Тут был и Левин. Командующий сел и заговорил тихим голосом, как все очень з
доровые люди, попадающие в больницу. Он принес хорошие вести насчет спас
ательного костюма. Дурных отзывов нет, впрочем…
Тут командующий помолчал и усмехнулся.
Ц О Шеремете не забыли? Ц спросил он вдруг.
Курочка и Левин переглянулись.
Ц И он нас не забыл, Ц сказал командующий. Ц По слухам, внимательно к на
м откосится. Мелкие недоделки есть в вашем спасательном костюме Ц он их
отметил добросовестно, каждая недоделка под номером…
Ц А что он там делает, Шеремет-то? Ц спросил Александр Маркович.
Ц По науке товарищ разворачивается, Ц сказал командующий, Ц отозвали
его в Главное Управление, видать, без него как без рук. Что ж, повоевал, все п
равильно, не подкопаешься.
Взгляд его стал жестким, ненадолго он задумался, потом, встряхнув голово
й, перешел на другую тему:
Ц Да, вот так. С войной закругляемся, скоро перейдем на мирное положение.
Уйдете от нас, Федор Тимофеевич?
Инженер помолчал, потом спросил:
Ц А куда, собственно, уходить? У меня тут целый ряд испытаний подготовлен
, как же мне их бросать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70