– Поговорить? О чем?
– О Присцилле, – сказал Говард серьезно. – И о тебе. Сядь, пожалуйста.
Я сел, не спуская с него глаз. От меня не укрылась едва заметная нерешительность в его голосе.
– Что может быть с Присциллой? – резко спросил я. – Она здесь, и я буду о ней заботиться.
– И ты действительно веришь, что сможешь что-нибудь сделать? Ты считаешь, что у тебя есть шанс сделать то, что тщетно пытался сделать доктор Грей, один из лучших специалистов страны?
– Да, я так считаю, – сердито ответил я. – Ты же сам мне постоянно твердил, что я колдун, разве нет? Колдовство явилось причиной ее болезни, и колдовство ее вылечит. Я помогу ей, Говард, даже если для этого потребуется остаток всей моей жизни.
Говард прищурился.
– С тобой все в порядке? – спросил он спокойно.
Я разгневанно кивнул, хотел резко ответить ему, но потом покачал головой.
– Нет, – сказал я. – Ничего не в порядке, Говард. Ты слышал Мэри. Я… надеялся, что ее состояние улучшится сейчас, когда Лисса уничтожена. Но я должен хотя бы попытаться.
– Ты чувствуешь себя виноватым, – сказал Говард. – Ты думаешь что это твоя вина, и сейчас пытаешься все исправить.
– А разве это не так? – тихо спросил я.
– Нет, черт тебя побери! – взорвался Говард. – Эта девушка была одержима духом Лиссы задолго до твоего появления! Они лишь использовали ее, так как ты оказался настолько глуп, что влюбился в нее, вот и все. Как ты думаешь, сколько времени врачи лечили ее в больнице?
Это был риторический вопрос, ответа на который он и не ждал.
Несмотря на это я ответил:
– Более года.
– Но ничего не изменилось.
– Нет, – признал я подавлено. – Ничего. Ее состояние осталось неизменным. Она спокойна, иногда даже разговаривает, но она все еще… все еще…
– Психически больна, – сказал Говард, когда я запнулся.
Я еле сдержался, чтобы не ударить его за эти слова. Это была неправда. Я знал это, и Говард знал это. Просто разум Присциллы затуманен. Она так долго была пленницей в своем собственном теле, что никак не могла найти дорогу назад в реальный мир. Теперь наконец-то удалось изгнать из нее демона. Однако ее собственное Я, настоящая, подлинная Присцилла, девушка, которую я любил, все еще никак не могла освободиться от паутины, которой темные силы опутали ее мозг.
– Она не сумасшедшая, – тихо сказал я.
– Мне все равно, как ты это называешь, – грубо ответил Говард. – Я совершил эту поездку только потому, что оставалась надежда на хоть какое-то улучшение. Но ничего не изменилось. Она не может оставаться здесь, ты это знаешь. Ни в этом доме, ни даже в этом городе.
– Она не представляет теперь никакой опасности! – воскликнул я.
– Нет, Роберт, – возразил Говард. – Возможно, сейчас не представляет. Но поверь мне, я осмотрел ее очень тщательно. И не один раз. Она вновь может стать тем, кем была. Ведьма, вселившаяся в нее, мертва, но дух девушки отравлен.
– Ты подвергаешь нашу дружбу очень серьезному испытанию, – тихо сказал я.
Говард не обратил внимания на мои слева.
– Ты очень хорошо понимаешь, что я прав, – сказал он. Его взгляд стал суровым. – Ты все еще любишь ее, ведь так?
Я ничего не ответил. Да этого и не требовалось.
– Ты уверен, что действительно любишь ее? – спросил Говард, немного помолчав. Он поднял руку и сделал успокаивающих жест, когда я хотел снова вспылить. – Подумай хорошенько, прежде чем отвечать, Роберт. Я понимаю твои чувства, но… ты уверен, что это не всего лишь обычное сочувствие?
На этот раз я ему ничего не ответил, а лишь резко повернул голову и уставился на дверь, за которой находилась комната Присциллы. Мои глаза жгло. Я не в первый раз слышал этот вопрос – В последние месяцы я сам себе задавал его снова и снова.
Но так и не нашел на него ответа.
– Ну ладно, сынок, – сказал Говард, когда ему стало ясно значение моего продолжительного молчания. – Мне не хотелось бередить старые раны. Но нам надо будет об этом поговорить. Позднее.
Присцилла все еще спала, когда мы пересекли комнату и снова вышли в коридор. Говард закрыл дверь и попытался подбодрить меня улыбкой, которая получилась довольно неестественной.
– Ленч приготовлен внизу в салоне, – сказал он, пока мы спускались по лестнице, которая вела к потайной двери. – Но прежде я должен сказать тебе еще кое-что. Мы…
Конец его фразы потонул в низком, невероятно мощном гуле.
У меня было такое чувство, что дом под моими ногами поднимается. Я чуть было не упал с лестницы. За первым ударом последовал второй, сопровождаемый долгим эхом, затем третий, четвертый – это было то же самое ужасное гудение, похожее на удары гигантского гонга, которые я уже слышал перед домом. Я пошатнулся и застонал от боли даже после того, как ужасные звуки прекратились вместе с последним вибрирующим эхом.
Говард удивление посмотрел на меня, когда я отнял руки от висков.
– Что случилось, Роберт? – спросил он. В его голоса звучало искреннее удивление.
Я уставился на него.
– Гу… этот гул, – заикаясь выдавил я. – Ты должен был его слышать.
Я запнулся и растерянно посмотрел на него.
– Ты… ничего не слышал? – спросил я. Говард отрицательно покачал головой.
– Ничего. О чем ты говоришь, черт тебя побери?
Я ничего не ответил. Раньше, когда он встречал меня внизу, я подумал, что это всего лишь детская забава, шутка, которую выдумали они с Греем в качестве приветствия. Но сейчас он говорил правду – он действительно ничего не слышал!
– Видимо, я ошибся, – пробормотал я растерянно. – Извини, Говард. Наверное, я переутомился.
Говард озабоченно посмотрел на меня.
– Я не понимаю, – пробормотал он. – Что это был за шум, который ты слышал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113