Время от времени она бросалась в него камнями и могла даже подставить ножку. Однажды ей удалось в какую-то долю секунды изготовить в качестве оружия против него огромный кусок камня странной продолговатой формы с острыми как бритвы кромками, который явно был нацелен в его затылок. И, не среагируй он достаточно быстро, ему бы уже не пришлось теперь проклинать свою судьбу. Позже, разглядывая то место на спине, откуда был вырван шмат мяса толщиной с ладонь, он окончательно убедился, что это была не просто галлюцинация или его фантазии.
Со временем он, как и остальные заключенные на Луне Хадриана, которым еще удавалось остаться в живых, сумел развить в себе нечто вроде шестого чувства, подсказывавшего ему, когда бираний в очередной раз нанесет удар, и это дало ему возможность своевременно уклоняться от этих атак, Повсюду в Галактике бираний являлся том материалом, спрос на который год от года не только не падал, а наоборот, резко возрастал, Кроме того, многие считали, что этот минерал приносит счастье, его носили на цепочках вокруг шеи, нередко в драгоценных оправах, Седрик никак но мог себе представить такого, он не понимал, как этот дьявольский, упрямый материал может иметь что-то общее со счастьем, но поскольку очень многие готовы были отдать целое состояние за кусок бирания, поскольку из-за него развязывались кровавые битвы, то что-то и этом все же было! Но тот же бираний, если попадался в больших количествах, мог и убивать. Да, он был убийцей, вероломным, хитрым убийцей, и в первую очередь он убивал тех, кто вынужден был его добывать!
«Ничего удивительного», - размышлял Седрик, орудуя киркой. Он сам не стал бы действовать по-другому, попытайся кто-нибудь при помощи силы отдирать куски от его тела.
Подчас у него даже складывалось впечатление, что стена только и ждала, что он, когда кончится его смена, повернется и отправится в казарму, чтобы тогда тайком от нее взять, да и нарастить такой же в точности кусочек, какой он отбил от нее, чтобы ему было чем заняться в течение четырнадцати часов следующей смены. И, разумеется, он не был одинок в своих подозрениях - но что с того? Не было здесь инстанции, к которой он и ему подобные могли бы апеллировать.
Седрик Сайпер был приговорен к пятидесяти метрам. Вынося ему этот приговор, все до единого судьи и остальные, присутствовавшие на этом, с позволения сказать, процессе, наперебой уверяли, что ему еще повезло, что это приговор мягкий, даже чересчур. И действительно, они решили принять во внимание его давние заслуги терминатора, а также его верность правительству на Тау Кита, о которой не забыли, Тогда-то ему и пришлось услышать о других обвиняемых, которые были приговорены к двум сотням метров, а кое-кто получил даже пятьсот. В конце концов, что такое пятьдесят метров скал? Что стоит прорыть их? Не так уж это, должно быть, тяжело.
Однако сегодня он уже знал, что не было ни малейшей разницы, сколько тебе предстояло прорыть - пятьсот метров, пятьсот километров или пять тысяч световых лет. Просто все эти градации, все эти отрезки пространства были не чем иным, как просто ядовитым сарказмом, издевательством по отношению к приговоренным, последней злой шуткой, которую можно было позволить себе отпустить на их счет.
Уже в самый первый день Седрик сделал для себя два важнейших открытия. Первое состояло в том, что работать ему предстояло, что называется, голыми руками. Единственными инструментами, которые имел в своем распоряжении заключенный, были старые кирки, совковые лопаты и не очень большое количество старинных лазерных буров, мощность которых была феноменальной. Если ты по недосмотру, после того как заканчивал смену, совал к себе в карман одну из этих неуклюжих штук, позабыв при этом ее выключить, то дырка в штанах тебе была обеспечена. Второе открытие состояло в том, что скальная порода, сквозь которую он был обязан прорыть пятидесятиметровый туннель к свободе, была лишь чуть мягче, чем подвергнутый плазменной обработке металл.
Если верить измерительным приборам, которые следили за тем, как продвигается его работа, Седрик сумел углубиться в штольню уже на целях четыре метра.
Четыре метра за два года!
А теперь было уже совсем легко вычислить если он не сбавит темп, то не пройдет и двенадцати лет - и он на свободе! Двенадцать лет! Но это было всего лишь теорией, арифметикой. А практика, которая только и принималась в расчет на Луне Хадриана, говорила о том, что здесь, внизу никто дольше четырех лет не выдерживал. И все дело было в бирании и в том медленном отравлении, которое было повсеместным явлением среди заключенных. Лучшим примером тому был Дункан. Три года (ну может быть, три с половиной) пребывал этот Дункан в рудниках, и даже самые что ни на есть убежденные оптимисты давали ему теперь дня два, от силы неделю. Впрочем, если Седрику и удастся пережить эти двенадцать лет, то Крофт наверняка подложит ему свинью, найдет предлог, чтобы задержать его здесь. И все лишь для того, чтобы, не дай Бог, не пострадала репутация и не был создан прецедент, что, дескать, на руднике выжил человек, заключенный, и сумел потом возвратиться с Луны Хадриана. Для Седрика была почти невероятной мысль, что здесь кто-то будет утруждать себя тем, чтобы помещать трупы умерших или погибших заключенных в контейнер и отправлять на кораблях на родину. Скорее всего их просто предпочитали бросать в какие-нибудь заброшенные шахты. Или же Крофт давал приказ поджаривать их и потом этим блюдом угощал своих офицеров о столовой.
Нет, шансы когда-либо выбраться отсюда равнялись нулю. Если бы его спросили сейчас, откуда он черпает силы, чтобы продолжать жить, оказавшись во мраке этой безысходности, то он скорее всего не смог бы дать на этот вопрос вразумительного ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80