Ц Нет, спасибо. Материала вполне достаточно.
Ц Отличненько. А рейс когда у тебя?
Ц Сегодня ночью.
Ц Так, может, распорядиться, чтобы машину прислали?
Ц Спасибо. Я как-нибудь сам.
Ц Да, еще хотел спросить, чего такой дешевый тур купил? Фирма какая-то зав
алящая, отель трехзвездочный. Ты все-таки известный писатель, а отдыхать
отправляешься, как какой-нибудь жалкий «челнок».
Ц «Челноки» туда ездят работать, а не отдыхать, А трехзвездочные отели б
ывают вполне приличными.
Ц Да? Ну, не знаю. Тебе видней. Как вернешься, звони.
Ц Непременно позвоню. Будь здоров. Никита положил трубку, включил чайни
к, закурил у открытого кухонного окна. Вряд ли за этим звонком последует е
ще одна проверка. Теперь целую неделю его трогать не будут. Тур куплен, ден
ьги заплачены, даже известно сколько. Тур дейс1вительно самый дешевый. На
верное, отель дрянной, пляж далеко, море грязное.
Но какая разница?
У него оставалось два часа. Он налил себе чаю, вставил кассету в маленький
диктофон, надел наушники.
Ц Я всегда хотел быть первым, Ц зазвучал на пленке тот же глуховатый на
чальственный баритон. Ц У меня было такое чувство, что я все могу, все уме
ю, и, если у кого-то получалось лучше, я готов был в лепешку разбиться, лишь
бы переплюнуть. Я с детства пытался доказать свое право, другим и себе сам
ому, это тяжело, старичок, ты даже представить не можешь, как тяжело.
Полтора месяца назад, когда велась запись, за словом «старичок», как по ко
манде, последовало похлопывание по плечу.
Ц Право на что? Ц услышал Никита свой собственный голос.
Ц На жизнь. На достойную, настоящую жизнь. На власть, если хочешь.
Ц Власть над кем?
Ц Над другими. Над всеми. Мне, понимаешь ли, это было как бы дано, но не до ко
нца. Я ведь незаконнорожденный.
Ц Разве в наше время это важно?
Ц Смотря для кого. Отец мой был из самой что ни на есть партийной элиты. Бе
лая кость.
Ц Да, это я слышал. Ты рассказывал много раз.
Ц Нет, старичок, погоди. Я много раз другое рассказывал. Молодой был, глуп
ый.
Ц Привирал? Ц уточнил Никита с пониманием, без всякой усмешки.
Ц Ну, с кем не бывает. Привирал по молодости лет. Впрочем, про отца все чист
ая правда. А вот мама…
Ц Ты говорил, она у тебя врачом была, физиотерапевтом, что ли?
Ц Надо же, какая у тебя память, старичок. Не ожидал, честно говоря, Ц в гол
осе собеседника явственно прозвучало удивление и даже некоторое разоч
арование. Или настороженность? В общем, было слышно, как ему не понравилос
ь, что у Никиты хорошая память. Он молчал довольно долго, судя по тихому ще
лканью зажигалки, прикуривал, потом произнес задумчиво:
Ц Разве я мог в твоем доме, при твоих интеллектуалах-родителях и всяких
строгих бабушках, рассказывать, что мама моя была банная официанточка?
Ц А почему бы и нет?
Ц Да потому… Это сейчас я не стесняюсь, время другое, и роли у нас с тобой и
зменились. А правда, Ракитин, смотри, как изменились у нас с тобой роли. Мог
ли я тогда, двадцать лет назад, представить, что ты, Ракитин, будешь излага
ть для потомков мою скромную биографию? Мне ведь всегда хотелось написат
ь книгу. И сумел бы, между прочим. Эх, было бы у меня свободное время, я бы не х
уже тебя написал, старичок, Ц на этот раз вместо похлопывания по плечу по
следовало лукавое подмигивание.
Ц Ну так что же ты ко мне обратился? Ц тихо спросил Никита.
Ц Я ж объясняю, времени нет. Как говорится, каждому свое. Я политику делаю,
ты книги пишешь. Тебе деньги сейчас нужны позарез, так сказать, вопрос жиз
ни и смерти. Вот я и решил дать тебе заработать. Доброе ведь дело? Доброе. А м
не нужна качественная биография, и я не хочу, чтобы кропал ее какой-нибудь
безымянный журналистишко. Книгу про меня напишет настоящий писатель. Из
вестный. Профессиональный. Я могу заплатить, а ты уж, будь любезен, добросо
вестно меня обслужи, Ц опять последовал здоровый раскатистый смех, и по
том, уже серьезно, собеседник произнес:
Ц Не обижайся, старичок. Шучу.
Ц Я оценил твой юмор. Слушай, а почему же тогда такая страшная секретност
ь? Почему никто не должен знать, над чем я сейчас работаю?
Ц Хочу, чтобы это был сюрприз для широкой общественности. Представляеш
ь, какой это будет сюрприз, какая бомба?!
Ц Ладно, Ц произнес Никита задумчиво, Ц будет тебе бомба. Ц И подумал:
«Хитришь ты, старичок. Ты бы с удовольствием организовал широкую рекламн
ую кампанию и рассвистел на весь свет, что писатель Виктор Годунов отлож
ил все свои творческие замыслы и занят работой над книгой о тебе, драгоце
нном, потому что твоя биография куда интересней любых смелых фантазий пи
сателя Годунова. Но ты наступил на горло собственной песне и держишь наш
с тобой творческий союз в тайне из-за того, что боишься: вдруг узнает об эт
ом один человек? Самый важный для тебя человек. Твоя жена. Ей вовсе не понр
авится, что я тебя, как ты выразился, „обслуживаю“, и начнет она задавать т
ебе массу ненужных вопросов, которые могут привести к глубоким семейным
разногласиям, а еще, чего доброго, поставит условие, чтобы обслуживал теб
я кто-то другой. Кто угодно Ц только не писатель Годунов. Конечно, потом о
на все равно узнает. Но книга будет уже написана…»
Ц Так что там у нас с мамой? Ц спросил он, закуривая.
Ц Что с мамой? Официанточка. Знаешь, из тех, которые в кружевных переднич
ках с подносом в предбанник заходят: «Петр Иванович, чайку не желаете?» А к
роме передничка, на ней ничего. Ну разве бантик какой-нибудь в прическе. Т
ак вот и был я зачат, в банном поту, за самоваром. Номенклатурная полукровк
а.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23