Кому охота на узком козырьке над пропастью
ночевать? - Все, привал, - решил Олег, скидывая заплечную ношу. - В
темноте под откос бежать - только ноги переломаем. Здесь отоспимся. Он
открыл мешок, достал рыбу, одну форелину протянул невольнице, вторую
взял себе. - Так к тебе точно никто не заходил, Урсула? Ни о чем не
спрашивал? - Нет, господин, - уже в который раз подтвердила она. Это
означало, что мудрый Аркаим по-прежнему не знал, на каком из алтарей
начался обряд жертвоприношения и где его следует продолжать.
Интересно, почему он столь нетороплив в своих поступках? Или он и
вправду ждал, пока Олег со своей армией захватит Каим, столицу страны?
Хотя какая теперь разница? Мудрый Аркаим в плену, Урсула опять рядом с
ним, и больше ей ничто не грозит. Теперь они смогут получить от
Раджафа корабль, награду и уплыть отсюда так далеко, что никто и
названий земель здешних знать не будет. Закончив с рыбой, ведун вытер
сальные руки о подол рубахи - неприлично, конечно, а куда денешься?
Распустил узлы на скрутке, раскатал овчину, вытянулся во весь рост
ногами к обрыву Урсула, выбросив обглоданные кости, пристроилась
рядом: - Как я соскучилась по тебе, господин, как давно тебя не
было... - зашептала она. Последние слова Олег услышал словно в тумане.
День выдался слишком длинным и тяжелым. Ощутив под спиной мягкую
овчину, в желудке сытость, а на душе покой, он и сам не заметил, как
провалился в крепкий, словно удар дубовой палицы, непробудный сон.
* * *
О наступлении утра он узнал не по солнечному свету, ударившему по
глазам, а по нежным прикосновениям горячих губ к векам, носу,
подбородку, груди. Шаловливые пальчики забрались под подол рубахи,
скользнули холодком по животу, губы опустились на шею, коснулись
ключиц. Не открывая глаз, Олег приподнял руки и ощутил ладонями
горячую бархатистую кожу.
- Урсула...
Она тихо хихикнула, потянула ведуна к себе, отрывая от овчины,
попыталась стянуть с него рубаху. Получалось у рабыни плохо, пришлось
ей помочь и стянуть одежду самому. Олег наконец-то открыл глаза,
увидел прямо перед лицом розовые соски на сахарно-белой коже,
потянулся к ним губами. Девушка застонала, прижала его голову сильнее,
удерживала так несколько мгновений, а потом безвольно свалилась рядом.
Середин тут же перевернулся, завис над ней сверху, глядя в ставшее
почти незнакомым лицо. Куда делись выпирающие скулы, острый нос,
пульсирующие на висках вены? Вместо них появились забавные ямочки на
щеках, румянец предрассветного неба, легкая курносость.
Урсула по-своему восприняла его задержку - ведун ощутил
прикосновение к своей плоти, направляющее ее во врата наслаждения, и
сильным толчком выполнил желание невольницы. Девушка вскрикнула,
скребнула его по бокам остренькими ноготками, изогнулась, пытаясь
прижаться сразу всем телом, мелко задрожала. Олег тоже никак не мог
остановиться, врываясь в нее, стремясь пробиться куда-то в
недостижимую глубь, стать ею, слиться в единое целое.
Внутри стремительно нарастал огонь наслаждения - каким-то краешком
сознания ведун сообразил, что сейчас будет взрыв, что все кончится,
кончится до обидного быстро. Усилием воли он остановил буйство плоти,
замедлил свои движения, начал останавливаться - рабыня недовольно
зарычала, с неожиданной силой опрокинула на спину и оседлала уже сама.
В спину под лопаткой больно впилась гарда сабли - Олег толкнул
девушку, перекатываясь дальше, но Урсула не позволила ему снова стать
хозяином положения, опять столкнула, гордо выпрямилась, упираясь
ладонями в грудь и играя бедрами, не давая остановиться тому сладкому
взрыву, что с каждым мгновением нарастал у Середина внизу живота...
- А-а-а-а!!! - Вместо волны наслаждения он почувствовал
болезненный рывок: невольница дернулась со своего места, отскочила к
овчине и упала на нее, вжимаясь в скалу и мелко дрожа - но теперь уже
явно не от страсти.
- Вот зар-раза! - не сдержался Олег. - В такой момент!
Он приподнялся - и вдруг сообразил, что лежит на самом краю
обрыва. Слева, на расстоянии вытянутой руки, начиналась пропасть
глубиной в версту с изрядным гаком. Вожделение испарилось в ту же
секунду. Молодой человек, не меняя позы, осторожно отполз в сторону и
только в паре шагов от края поднялся на ноги.
- Й-я-а... В-вот... - попыталась сказать что-то девушка.
- Скорее я, - вздохнул Олег, нагибаясь за одеждой. - Последнее
время боги любят со мною пошутить. Уж не знаю, к добру ли это или к
беде. Ладно, давай спускаться. На земле будет спокойнее.
Пологий откос от скального козырька до расселины они миновали
всего за час, большую часть преодолев на ногах и лишь изредка, когда
крутизна становилась чрезмерной, придерживаясь за камни. В расселине
еще оставались четверо стражников, ожидавших своей очереди на спуск.
- Мудрого Аркаима не упустили? - тут же поинтересовался Олег.
- Чего с ним сделается, чужеземец? Мы его еще наверху в потники
войлочные замотали - так всю дорогу вниз, как на салазках, и катился.
Токмо придерживали, дабы в пропасть не улетел.
- Молодцы, - усмехнулся Середин. - Будет вам от него титул и
содержание по гроб жизни.
Посмеявшись такой мысли, воины смотали вместе щиты и мешки,
переправили их вниз на отдельной веревке, после чего один за другим
начали спускаться на землю: - Последний спуск, - предупредил
невольницу Олег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14