- Ладно, Бог с вами, - сломалась женщина. - Она и вправду хорошая девочка.
- Тогда пиши.
- Почему я? Ты у нее самой спроси, чего она предпочитает.
- Кого спросить? Забыла, как ты ее напоила? Она, дурочка, еще и завтра целый день похмельем маяться будет.
- Я-а напоила?! А кто ей тут подливал?
- Какая разница, кто? Главное, что спрашивать некого и незачем. Пиши, мама, пиши. И, если можешь, добавляй, сколько это стоить будет.
- Ладно.
Матушка приступила к работе, а ведун облегченно перевел дух: слава Сварогу, с пребыванием Урсулы у них дома проблем не будет. По крайней мере, первое время. Но радость его длилась недолго - до тех пор, пока женщина, пробежавшись пером по списку, не подвела снизу жирную черту:
- Вот, пожалуй, первое время этим можно обойтись. Если без верхней одежды, то тысяч в десять уложится.
- Сколько?! - выхватил у нее бумажку Олег. - Откуда столько? Ничего себе… Зачем ей столько трусов?
- Женщины, в отличие от тебя, охламона, каждый вечер моются и потом чистое белье надевают.
- Японский городовой! Фланелевый костюм, халат…
- Ей нужно в чем-то дома ходить?
- Джинсы, три юбки, столько же колготок…
- В джинсах делами заниматься, юбки - чтобы выходить. Не одну же ей все время таскать? А колготки вообще чуть не каждый день рвутся.
- Пять блузок…
- Какие-то в стирке будут, какие-то для смены. Красивые, повседневные. Разные.
- Спасибо, хоть туфли одни.
- И кроссовки.
- Японский городовой!
- А этого в списке не было.
- И без него неплохо… Даже если половину выкинуть - и то не меньше ста долларов получается.
- Чего ты так беспокоишься? Наверняка, у нее и из своей одежды что-то было.
- Было, да сплыло.
- Это как?
- Ну, утонуло.
- Где, когда?
- Нигде. Это я образно выразился. - Ведун спохватился, что сболтнул лишнее.
- Что, так серьезно? Ну, хочешь, я тебе тысячу рублей одолжу? Больше до пенсии не получится.
- Не нужно, мама, - отмахнулся Олег. - Я чего-нибудь придумаю. Не держать же ее взаперти, в самом деле? Что-нибудь соображу. Спокойной ночи, мама. Спасибо тебе за все.
- Ох, сынок… - Женщина жестом подозвала его к себе, обняла, прижала голову к груди. - Чудо ты мое… Ладно, беги к своей красавице. Как-нибудь разберемся.
Урсула, замотавшаяся во сне в покрывало - как сосиска в тесте, - вытянулась вдоль стены. Середин посмотрел на ее розовые пятки, на уткнувшиеся в стенку, неровно подрезанные ноготки, вздохнул, подобрал со стула ремень и открыл сумку. Денег в документах осталась какая-то мелочь. Плюс - доисторические монетки, что так и болтались на самом дне, под хрустальными подвесками от люстры.
Олег выложил стекляшки на стол, осмотрел, потом наклонился и вытащил из-под стола фанерный ящик со всяким хозяйственным мусором, который держал на всякий случай. Обрезок капроновой веревки для белья лежал сверху. Середин аккуратно разделил его на пять волокон толщиной миллиметра в два, протиснул одну из получившихся нитей в отверстие на «капельке», сложил вдвое, затянул узел у самого грузила, потом - на локоть выше, и еще один - выше примерно на полторы ладони. Отрезал лишнее, просунул руку в петлю, взмахнул получившимся оружием. Вид у кистеня вышел донельзя праздничный, но ощущение он оставлял точно такое же, как и потерянный серебряный. А тем, серебряным ведуну доводилось кирасы рыцарские до ребер проминать.
- Интересно, расколется, коли в железный лист ударить или выдержит?
Проверить было не на чем, а потому оружие Олег отправил в сумку, оставив снаружи только верхний узелок - чтобы выдернуть можно было одним движением. Опять поворошил пальцем старые потертые монеты.
«А ведь это все же деньги… - неожиданно пришло ему в голову. - В кассе ими не расплатиться, но вот нумизматы… Нумизматы могут и купить. Вот оно! А я мучаюсь. Продам - глядишь, Урсуле на тряпье хватит. Нафиг они мне в этом времени?»


* * *

Первую половину вторника Середин потратил на выгибание кронштейнов - к обеду от кучи заготовок осталось всего полсотни штук. Бросив кузню открытой, Олег переоделся, оседлал мотоцикл и помчался в центр, к любимым туристами проулкам с якобы старинной мостовой, украшенным фонтанами и новомодными памятниками, с домами восемнадцатого века и множеством магазинчиков, торгующих тем, что не нужно никому из нормальных горожан: сувенирами, картинами, буклетами и всякого рода старьем.
- Ах, простите, древностями, - поправился ведун, протискиваясь к тротуару между сверкающим аэрографией «Мерседесом» и допотопной «Победой», что стоила на сегодня примерно в три раза дороже «немца». - Извините, ребята, я ненадолго.
Пройдя метров триста вглубь пешеходной зоны, Середин толкнул украшенную четырьмя окошками, тяжелую железную дверь, плохо замаскированную под мореный дуб, спустился по ступеням в прохладный подвальчик небольшого, в три комнаты, антикварного магазина и медленно двинулся вдоль прилавков, разглядывая медальончики, янтарные четки, рубиновые кулоны, яхонтовые браслеты и прочие безделушки.
- Вам помочь? - моментально ринулась навстречу миловидная девушка в синей юбке и такой же жилетке, надетой поверх белоснежной мужской рубашки.
- Вы продаете старинные монеты?
- Разумеется. Какой именно век и какие страны вас интересуют?
- Русь и Средняя Азия, примерно девятый век.
- Да, это здесь, в большом зале, - обрадовалась продавщица и заторопилась в соседнюю комнатку.
- И я хочу не купить, а продать, - добавил Олег.
- А-а… - тут же обмякла девушка, словно из нее воздух выпустили. - Это к Вячеславу Григорьевичу надо, он у нас ассортимент отслеживает.
- И где его найти?
- В конце оружейного зала крашеная дверь, за ней коридор и первая дверь направо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15