Сеннит засмеялся своей шутке, а мне едва удалось изобразить улыбку; я-то знал, что мой помощник вел себя подобным образом, дабы найти возможность поговорить с коком.
— Мистер Марбл — известный лакомка, — уклончиво ответил я.
— Что-то не похоже. Пожалуй, я не видел такого настоящего морского волка, как ваш помощник, капитан Уоллингфорд. — Впервые Сеннит удостоил меня такого звания. — Поэтому-то он мне и понравился, как только я увидел его. Надеюсь, вы не откажетесь поужинать с нами в каюте: судя по возне у камбуза, ужин скоро будет готов.
— Вероятно, я присоединюсь к вашей трапезе, сэр, ведь мы с вами объяснились. Полагаю, я могу прийти со своим помощником, как и вы со своим?
— Разумеется. Я только должен попросить вас об одолжении: не позволите ли вы мистеру Марблу отпустить Диггинса приблизительно на полчасика, чтобы бедняга мог перекусить? А в другой раз мы вас выручим.
Он произнес это с деланным смехом, очевидно, мистер Сеннит вполне понимал, что просит о чем-то таком, о чем просить не принято, — чтобы человек помог привести захваченное у него же судно в порт; но я понял смысл его грубой шутки, ведь и из такой мелочи можно было извлечь выгоду.
Довольно скоро явился Наб и объявил, что ужин готов. Сеннит устроил вроде бы обычный ужин, но, казалось, он всячески старался, воспользовавшись ситуацией, отомстить за нанесенную ему обиду. Пригласив меня следовать за собой, он бодро зашагал в кают-компанию, сделав вид, будто очень доволен тем, что мы будем ужинать вместе. Строго говоря, призовая команда при тех обстоятельствах, в которых оказался «Рассвет», не имела права притрагиваться к запасам нашего судна даже по законам Англии, ведь скорее всего весь груз подлежал конфискации. Но я приказал Набу не жалеть моих запасов, и, когда мы вошли в кают-компанию, перед нашим взором представилось весьма приличное угощение. Сеннит не заставил себя упрашивать и с жадностью принялся за еду, я же под предлогом того, что мне надобно поискать более доброкачественный сахар, чем тот, что поставили на стол, вышел и незаметно вручил Набу три бутылки бренди, шепнув ему, чтобы он отнес одну помощнику капитана, на палубу, а другие две — команде. Многое могло служить предлогом для такого подношения: с нами неплохо обошлись, англичане бережно относились к нашему имуществу и тому подобное, так что я не особенно опасался, что истинная причина сей щедрости откроется тем, кому предназначались ее плоды.
Битый час Сеннит, Марбл и я сидели за столом. Первый пил много вина, но наотрез отказался от бренди. Поскольку он при мне осушил два-три стакана отвергаемого им напитка, еще до того, как разошлись наши корабли, я был уверен, что его теперешнее воздержание проистекает из сознания щекотливости обстоятельств, в которых он оказался, и я стал вести себя еще более осмотрительно. Наконец лейтенант пробормотал что-то о «бедняге на палубе», и я отправил Марбла на вахту, а Диггинс спустился поужинать. Едва помощник появился на пороге каюты, я увидел, что бренди сделал свое дело, и испугался, что это заметит его командир. Тот, однако, ничего не заметил; он так наслаждался мадерой, которой я угостил его, что не стал беспокоиться из-за нескольких глотков спиртного, которые могли достаться его подчиненному.
Все на свете имеет свой конец, закончился и этот достопамятный ужин; мы вышли на палубу, оставив Наба и кока убирать со стола остатки трапезы. Уже стемнело, но мягкий свет звезд разливался по волнистой поверхности вод. Ветер несколько стих, и ночь для команды обещала быть спокойной: перед тем как спуститься в кают-компанию, Диггинс приказал убрать часть лиселей.
Когда моряки в открытом море выходят на палубу, они обыкновенно умолкают, и каждый из них примечает погоду, местоположение судна и прочие особенности момента. Сеннит и я проделали все это почти машинально, разойдясь в разные стороны, чтобы каждому удобнее было проводить свои наблюдения. Что до Марбла, он передал вахту Диггинсу и один прошел к носу судна. Наб и кок, по обыкновению, шумно возились с тарелками, ножами и вилками.
— Матросы уже ужинали, мистер Диггинс? — спросил лейтенант.
— Еще нет, сэр. Видите ли, сэр, у нас ведь нет своего кока, и поэтому приходится ждать, сэр.
— Ждать? Подданным его величества?! Прикажите этому негру тотчас же подать им ужин, а мы тем временем назначим вахты на ночь.
Выпитое все больше забирало Диггинса — бутылку он припрятал где-то поблизости, благодаря чему часто тайком прикладывался к ней. Несмотря на это, он отдал необходимые распоряжения, и вскоре всех матросов собрали на корме, дабы, как положено на таком судне, разделить их на две вахты. Процедура не заняла много времени; Сеннит отобрал себе пять матросов, и еще пять взял Диггинс.
— Уже начало девятого, — сказал Сеннит, когда все закончилось. — Вахта, вниз, все, кроме рулевого, могут спускаться к огню и поужинать, да побыстрее, ребята, это слишком большое судно, нельзя оставлять его без впередсмотрящих, впрочем, надеюсь, янки нам помогут, пока вы заморите червячка?
— Охотно, сэр, — воскликнул Марбл, который подошел к трапу посмотреть, что здесь происходит. — Эй, Наб, выходи из камбуза и вставай на бак, пусть Джон Булль поужинает. Он всегда сердит, пока голоден, мы ему зададим корм, и будет у нас тогда хорошая компания.
На это кое-кто засмеялся, а кое-кто заворчал и выбранился. Как бы то ни было, всех устроил такой план, англичане стали спускаться вниз и вскоре оживленно принялись за еду. Мне пришло в голову, что Марбл вознамерился неожиданно захлопнуть носовой люк и наброситься на офицеров призовой команды и на матроса, стоявшего у штурвала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170