ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ощутил ритмичное покачивание верблюда под собой и взглянул вниз, чтобы удостовериться, что я в самом деле еду верхом на одном из животных. Вздымавшиеся путниками клубы пыли ныне закрывали от моего взора всю голую, выжженную солнцем пустошь, и единственное, что я мог видеть, были круп идущего впереди верблюда и голова следующего за мной.
Кто-то из каравана затянул песню, и голос его зазвучал не столько мелодичней, сколько уверенней и громче общего шума.
Это была совершенно бессвязная песня и вместе с тем очень знакомая, как обычно бывает во сне. И все-таки, что это было? Пытаясь вникнуть в суть слов и полагая, что, сосредоточившись, сумею ее постичь, я весь обратился в слух, однако, как ни старался, ничего не мог понять, несмотря на то что порой, казалось, я к этому очень близок.
Отчаявшись, я уже собрался отказаться от своего намерения, когда случайно обнаружил в ритмическом рисунке песни ключ к ее смыслу, и тотчас слова, прежде для меня совершенно бессмысленные, стали мне ясны.
Это была самая обыкновенная походная песня, знакомая мне с детства. Помнится, я напевал ее, сидя на сливовом дереве много-много лет назад.
Я чувствую, я есть,
Я был,
И я, наверно, буду,
Ведь я же чувствую,
Я есть...
Я стал подпевать, и стоило мне присоединиться к одинокому голосу, как песню подхватил целый хор голосов. Слова повторялись и повторялись, как колесо фортуны, как вереница сменяющих друг друга рождений.
Я ощутил прилив приятного душевного тепла и, хотя ложился спать едва ли не со слезами на глазах, больше не чувствовал себя опустошенным, ибо со мной были мои воспоминания, сладкие, как плоды сливового дерева, которые в случае острой нужды могли послужить мне пищей. Да, в каждом из этих плодов была косточка, твердая и горькая, но зато снаружи ее окружала сочная и питательная мякоть. Как бы там ни было, мне не придется остаться ни с чем.
Песня продолжала звучать, однако поющие ее голоса постепенно стихали. Я оглянулся: следующий за мной верблюд исчез, как и тот, что шел впереди. Должно быть, мои спутники сбились с пути, и я шел по пустыне один, напевая песню в ритм поступи своего животного.
Я чувствую, я есть,
Я был...
Пыль осела, вокруг меня не осталось ни одного верблюда, и я увидел что-то мерцающее впереди.
И я, наверно, буду,
Ведь я же чувствую...
Это была река. Я оказался в ее долине, покрытой роскошным травяным, усыпанным разноцветными цветами ковром, на котором, склоняя к земле тяжелые кроны, возвышались редкие деревья. А вдали, согретые теплом заходящего солнца, вздымались к небу городские стены.
Я знал, что это была за река. Это был Зарафшан. И знал этот город. Сливовое дерево и походная песня привели меня в Самарканд.
Такой вот сон. Увидеть город ближе мне не удалось, потому что я проснулся, но этого было достаточно, чтобы исцелить меня от меланхолии, с которой я ложился спать. Такова извечная мудрость сна.
2
День уже был в полном разгаре, когда я отправился на кухню заморить червячка. Я надеялся найти какую-нибудь еду и прошмыгнуть обратно к себе никем не замеченным, но в кухне оказались Забрина и Дуайт, и мое появление, очевидно, застало их врасплох.
– Вам не помешало бы побриться, – заметил Дуайт.
– И сменить одежду, – добавила Забрина. – Такое впечатление, что ты спал не раздеваясь.
– Так и было, – сказал я.
– Если хотите, можете поискать что-то у меня в шкафу, – предложил Дуайт. – Буду рад, если вам подойдет что-нибудь из моего гардероба.
Только тогда я обратил внимание на две странные вещи. Во-первых, рядом со столом, за которым сидели Дуайт и Забрина, стоял чемодан, а во-вторых, у Забрины были красные и мокрые глаза; похоже было, что я помешал им прощаться.
– Это все из-за тебя, – упрекнула она меня. – Он уходит из-за тебя.
У Дуайта вытянулось лицо.
– Это неправда, – запротестовал он.
– Сам сказал, не увидь ты эту проклятую лошадь... – начала Забрина.
– Но ведь он здесь совсем ни при чем, – перебил ее Дуайт. – Я сам вызвался пойти в конюшню вместе с ним. Не будь лошади, случилось бы что-нибудь еще. Чему быть – того не миновать.
– Насколько я понимаю, ты уезжаешь? – вмешался я.
– Собираюсь, – горестно произнес Дуайт. – Видите ли, если я не уйду сейчас....
– Ты не уйдешь никогда, – договорила вместо него Забрина. – Там, за пределами нашего дома, нет ничего, ради чего стоило бы уходить, – потянувшись через стол, она схватила за руку Дуайта. – Если ты был перегружен работой...
– Нет, вовсе нет, – возразил он. – Но с годами я не становлюсь моложе. И если не уйду в ближайшем времени, то не уйду совсем, – он осторожно высвободил свою ладонь из руки Забрины.
– Проклятая лошадь, – ворчливо сказала она.
– Какое отношение ко всему этому имеет лошадь? – спросил я.
– Никакого... – ответил Дуайт. – Просто я сказал За-За, – (За-За? Господи, да они гораздо ближе друг к другу, чем я себе представлял), – что, увидев коня...
– Думуцци.
– ...Увидев Думуцци, я вдруг понял, что мне не хватает самых обыкновенных вещей внешнего мира. Кроме, конечно, этого, – кивком он указал на маленький телевизор, который Дуайт смотрел часами. Должно быть, всякий раз, всматриваясь в мерцающий экран, он жаждал покинуть «L'Enfant», но, очевидно, осознал он это желание, лишь когда появился Думуцци.
– Итак, – вздохнув, сказал Дуайт. – Мне пора.
Он встал из-за стола.
– Подожди хотя бы до завтра, – попросила Забрина. – Уже вечереет. Лучше отправиться в путь рано утром.
– Боюсь, ты что-нибудь подсыплешь мне в ужин, – уголки его губ чуть тронула печальная улыбка. – И я забуду, зачем собрал вещи.
– Ты ведь знаешь, ничего подобного я никогда не сделаю, – угрожающе улыбаясь, ответила она и громко фыркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250
Кто-то из каравана затянул песню, и голос его зазвучал не столько мелодичней, сколько уверенней и громче общего шума.
Это была совершенно бессвязная песня и вместе с тем очень знакомая, как обычно бывает во сне. И все-таки, что это было? Пытаясь вникнуть в суть слов и полагая, что, сосредоточившись, сумею ее постичь, я весь обратился в слух, однако, как ни старался, ничего не мог понять, несмотря на то что порой, казалось, я к этому очень близок.
Отчаявшись, я уже собрался отказаться от своего намерения, когда случайно обнаружил в ритмическом рисунке песни ключ к ее смыслу, и тотчас слова, прежде для меня совершенно бессмысленные, стали мне ясны.
Это была самая обыкновенная походная песня, знакомая мне с детства. Помнится, я напевал ее, сидя на сливовом дереве много-много лет назад.
Я чувствую, я есть,
Я был,
И я, наверно, буду,
Ведь я же чувствую,
Я есть...
Я стал подпевать, и стоило мне присоединиться к одинокому голосу, как песню подхватил целый хор голосов. Слова повторялись и повторялись, как колесо фортуны, как вереница сменяющих друг друга рождений.
Я ощутил прилив приятного душевного тепла и, хотя ложился спать едва ли не со слезами на глазах, больше не чувствовал себя опустошенным, ибо со мной были мои воспоминания, сладкие, как плоды сливового дерева, которые в случае острой нужды могли послужить мне пищей. Да, в каждом из этих плодов была косточка, твердая и горькая, но зато снаружи ее окружала сочная и питательная мякоть. Как бы там ни было, мне не придется остаться ни с чем.
Песня продолжала звучать, однако поющие ее голоса постепенно стихали. Я оглянулся: следующий за мной верблюд исчез, как и тот, что шел впереди. Должно быть, мои спутники сбились с пути, и я шел по пустыне один, напевая песню в ритм поступи своего животного.
Я чувствую, я есть,
Я был...
Пыль осела, вокруг меня не осталось ни одного верблюда, и я увидел что-то мерцающее впереди.
И я, наверно, буду,
Ведь я же чувствую...
Это была река. Я оказался в ее долине, покрытой роскошным травяным, усыпанным разноцветными цветами ковром, на котором, склоняя к земле тяжелые кроны, возвышались редкие деревья. А вдали, согретые теплом заходящего солнца, вздымались к небу городские стены.
Я знал, что это была за река. Это был Зарафшан. И знал этот город. Сливовое дерево и походная песня привели меня в Самарканд.
Такой вот сон. Увидеть город ближе мне не удалось, потому что я проснулся, но этого было достаточно, чтобы исцелить меня от меланхолии, с которой я ложился спать. Такова извечная мудрость сна.
2
День уже был в полном разгаре, когда я отправился на кухню заморить червячка. Я надеялся найти какую-нибудь еду и прошмыгнуть обратно к себе никем не замеченным, но в кухне оказались Забрина и Дуайт, и мое появление, очевидно, застало их врасплох.
– Вам не помешало бы побриться, – заметил Дуайт.
– И сменить одежду, – добавила Забрина. – Такое впечатление, что ты спал не раздеваясь.
– Так и было, – сказал я.
– Если хотите, можете поискать что-то у меня в шкафу, – предложил Дуайт. – Буду рад, если вам подойдет что-нибудь из моего гардероба.
Только тогда я обратил внимание на две странные вещи. Во-первых, рядом со столом, за которым сидели Дуайт и Забрина, стоял чемодан, а во-вторых, у Забрины были красные и мокрые глаза; похоже было, что я помешал им прощаться.
– Это все из-за тебя, – упрекнула она меня. – Он уходит из-за тебя.
У Дуайта вытянулось лицо.
– Это неправда, – запротестовал он.
– Сам сказал, не увидь ты эту проклятую лошадь... – начала Забрина.
– Но ведь он здесь совсем ни при чем, – перебил ее Дуайт. – Я сам вызвался пойти в конюшню вместе с ним. Не будь лошади, случилось бы что-нибудь еще. Чему быть – того не миновать.
– Насколько я понимаю, ты уезжаешь? – вмешался я.
– Собираюсь, – горестно произнес Дуайт. – Видите ли, если я не уйду сейчас....
– Ты не уйдешь никогда, – договорила вместо него Забрина. – Там, за пределами нашего дома, нет ничего, ради чего стоило бы уходить, – потянувшись через стол, она схватила за руку Дуайта. – Если ты был перегружен работой...
– Нет, вовсе нет, – возразил он. – Но с годами я не становлюсь моложе. И если не уйду в ближайшем времени, то не уйду совсем, – он осторожно высвободил свою ладонь из руки Забрины.
– Проклятая лошадь, – ворчливо сказала она.
– Какое отношение ко всему этому имеет лошадь? – спросил я.
– Никакого... – ответил Дуайт. – Просто я сказал За-За, – (За-За? Господи, да они гораздо ближе друг к другу, чем я себе представлял), – что, увидев коня...
– Думуцци.
– ...Увидев Думуцци, я вдруг понял, что мне не хватает самых обыкновенных вещей внешнего мира. Кроме, конечно, этого, – кивком он указал на маленький телевизор, который Дуайт смотрел часами. Должно быть, всякий раз, всматриваясь в мерцающий экран, он жаждал покинуть «L'Enfant», но, очевидно, осознал он это желание, лишь когда появился Думуцци.
– Итак, – вздохнув, сказал Дуайт. – Мне пора.
Он встал из-за стола.
– Подожди хотя бы до завтра, – попросила Забрина. – Уже вечереет. Лучше отправиться в путь рано утром.
– Боюсь, ты что-нибудь подсыплешь мне в ужин, – уголки его губ чуть тронула печальная улыбка. – И я забуду, зачем собрал вещи.
– Ты ведь знаешь, ничего подобного я никогда не сделаю, – угрожающе улыбаясь, ответила она и громко фыркнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250