К счастью, ей надо было спешить на репетицию, и вскоре она простилась с нами, но до этого они с Петерсом условились встретиться снова в этот же день, но позднее.
– Я не знал, что ты назначил это время, – сказал я, когда она ушла. – Я пытаюсь убедить Энни уйти с нами сегодня.
Разговаривая, мы прошли через площадь. День был довольно душный, небо над головой стало темнее, чем обычно.
– Мы не можем, – сказала Энни, – у меня не было возможности объяснить это раньше. Но дело в том, что принцу Просперо не подходят условия, на которых Темплтон и Грисуолд предлагают Ван Кемпелену осуществить свой замысел.
– Ты что-то хочешь знать об этом, Энни? – сказал я. – Я бы не дал и ломаного гроша, чтобы узнать, кто наконец завладеет всем золотом мира. Я отправился в это путешествие лишь для того, чтобы вызволить тебя отсюда, а потом помочь По, если сможем. Я благодарен Сибрайту Элисону за его участие, но ему не грозит голодная смерть от того, что золото станет стоить, ну скажем, половину его нынешней цены. Случай, свидетелями которого мы были сегодня утром, показывает, как своенравен и жесток Просперо. Я считаю, что оставаться возле него небезопасно. А за этими стенами вовсю свирепствует чума. Самое разумное, что мы сейчас можем сделать, это немедленно покинуть это место и бежать до тех пор, пока не окажемся за пределами этой стены.
Она прикрыла своей рукой мою.
– Перри, милый Перри, – сказала она, – если бы все было так просто. Меня тоже совсем не волнует золото. Разве ты не знаешь, что это даже не главное достижение алхимии? Но здесь на карту поставлены судьбы. Если Ван Кемпелен договорится с Темплтоном и Гудфелло, мы не сможем помочь По. Их вмешательство сделает его вечным изгнанником.
– Я не понимаю.
– Это касается возможностей и ключевых связей между личностями. Поверь, я знаю, чем это может обернуться.
– Ты ни разу не упомянула Грисуолда, – сказал я. – Что с ним?
– Я думаю, он уехал назад в Америку.
– Зачем?
– Я не знаю.
Какое-то время мы шли молча. Потом я сказал:
– Лиги говорила, что Грисуолд не просто алхимик и месмерист. Она предполагает, что он, своего рода, колдун.
– Возможно, – сказала она. – Да, это, пожалуй… объяснило бы многое. В нем есть что-то темное и загадочное.
– Тогда я настаиваю, что мы должны бежать, – сказал я. – Мне кажется, не имеет решающего значения, сможет ли здесь и сейчас Ван Кемпелен договорится с Темплтоном и Гудфелло. Главное, когда к делу подключится Грисуолд, они смогут осуществить все, что захотят. Я предлагаю сейчас уйти со сцены и нарушить их планы позднее, в Америке. Элисон, возможно, смог бы тогда нанять охрану, чтобы проводить нас потом домой.
Она покачала головой.
– Мы не знаем, почему уехал Грисуолд, – сказала она. – Но ему нет нужды присутствовать, чтобы процесс происходил. Что если Темплтон и Гудфелло договорятся с Ван Кемпеленом здесь и серьезно решат осуществить работу здесь? Если они преуспеют в трансмутации достаточного количества металла, мы никогда больше не увидим По.
– Они не сделают этого. По все еще в безопасности, – сказал я. – Никто, если он в здравом уме, не будет делать золото, находясь во власти такого человека, как Просперо. И не говорите, что это можно сделать тайно. Золото – тяжелый металл. Было бы неосмотрительно производить его в таком месте, как это, а потом встать перед лицом трудностей по транспортировке его. Пусть делают свое дело, если смогут. Мы остановим их позднее.
– Извини меня, – сказала она. – Мы не можем себе позволить воспользоваться этим. Я буду чувствовать себя виноватой, если это случится, когда мы уедем. А находясь здесь, я, возможно, смогу остановить это.
– Даже если тебя накачают наркотиками? Или воздействуют с помощью месмеризма?
– Я буду осмотрительна в том, что касается еды и напитков. При этом, я сильнее Темплтона. Им не удастся использовать меня снова, как это было в последний раз.
– Если ты им будешь не нужна, они постараются избавиться от тебя. Это безжалостные люди.
– Нет, – уверенно сказала она, – я знаю, что буду нужна им для чего-то другого. Позднее.
Я вспомнил слова Лиги об уничтожении ее личности и содрогнулся. Но сейчас я ничего не мог сказать об этом, так как сам не все еще понимал и не хотел вдаваться в длинные объяснения.
В этот момент я вспомнил, как убил человека. Это было по долгу службы во время боя. Но какая разница в форме ты или нет? Смерть есть смерть. Почему государство должно иметь право решать, кто ее заслужил, а кто – нет? И мне пришло в голову, что самым простым решением нашей проблемы было бы убить Ван Кемпелена. Пусть тайна умрет вместе с ним. Тогда Энни будет спасена, По будет спасен, Элисон будет счастлив. Я воскресил в памяти образ полного пучеглазого человека, который угощал нас чаем, который пожелал нам доброй ночи и удачи, когда мы бросились бежать по крышам. Он казался вполне благопристойным и я не мог заставить себя возненавидеть его за беды, причиной которых он был. В то же время, оставить его в живых означало лишиться Энни. Я, наверное, все же сумел бы ожесточиться и исполнить этот план. Конечно, я постараюсь сделать это как можно безболезненней. Один верный удар саблей…
– Перри!
Энни остановилась и смотрела на меня с выражением ужаса на лице.
– Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не делай этого.
– О чем, о чем ты говоришь? – спросил я.
– Я видела тебя с окровавленным клинком, стоящим возле Ван Кемпелена, – сказала она. – Ты должен дать мне обещание, что не убьешь его. Пожалуйста! Мы должны найти другой путь.
Я рассмеялся.
– Пожалуйста, – повторила она.
– Я сам только что видел, – сказал я, – что это значит жить рядом с таким человеком, как ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69