– Очень глупое имя, почти такое же, как моё, только ещё глупее, - Бомс засмеялся. - Ты сам себе его придумал?
Имс грустно улыбнулся.
– Нет, мне его дали мои родители, но мне оно нравится.
– А я себе сам придумал свое имя. Ты говоришь так, словно тебе никто ничего не объяснял про то, как мы здесь живем.
– Это на самом деле так, - загрустил Имс, - со мной никто не говорил. А ещё я жду, когда меня вылечат. Почему меня никто не лечит?
Бомс удивленно посмотрел на него.
– Ты, оказывается, совсем ничего не понимаешь. Здесь никто никого не лечит, здесь каждый лечит себя сам!
Имс недоверчиво покачал головой.
– Ты меня обманываешь. Я же видел тебя раньше, ты совсем ничего не видел, а теперь у тебя один глаз совсем здоровый.
Бомс пожал плечами.
– Я не обманываю тебя, я сам себя вылечил, и ты когда-нибудь сам себя вылечишь.
– Ты - врач? - заинтересовался Имс. - Нет, этого не может быть, ты обманываешь меня! Я знаю, что на врача нужно долго учиться, а ты нигде не учишься!
Бомс хмыкнул.
– В школу меня пока не берут, в этом ты прав. А вылечил я себя, потому что мне помог Кир, но это длинная история…
– Расскажи, мне очень интересно.
Бомс вздохнул.
– Понимаешь, здесь есть одна противная крыса…Нет, уже не одна, а две противных крысы, впрочем, одна уже не крыса, а тигрица, но для меня она всегда будет крысой…Ну, так вот, эта противная крыса, которая стала тигрицей, и крыса шиншилла…
Имс замотал головой.
– Я ничего не понял, начни ещё раз сначала, - попросил он жалобно. - Я не очень умный.
– Умные здесь тоже не водятся, только такие, как ты и я…В общем-то, это совсем просто, только я не умею объяснять…Я же как-то пробовал объяснить одной новенькой, как устроен наш дом, но у меня ничего не получилось, но она как-то все равно поняла. Это теперь она стала крысой, и все знает. Может быть, и ты поймешь?
– Я не знаю, - грустно ответил Имс. - Давай попробуем. Рассказывай…

* * *
Тося хмуро посмотрела на Грема.
– Как я понимаю, вы работаете в полиции, а не в детском доме, и я арестована. Интересно, что я такого совершила, что меня нужно допрашивать в вашей конторе?
Молодой человек улыбнулся.
– Прошу прощения, но я надеялся, что мы за обедом спокойно поговорим. Вы расскажете нам всё, что нас интересует, и мы мирно расстанемся. Но, к моему сожалению, разговора пока не получается. Кстати, обед нам уже несут…
– Они что, ждали вашего сигнала? Вы всерьез думали, что голодная я более словоохотлива? А сейчас считаете, что после того, как я поем, расскажу гораздо больше, чем знаю?
Грем пожал плечами.
– Вы мне нравитесь, с вами очень интересно общаться. Вы свободны, вы не боитесь меня, хотя боятся меня стоит. И я не из полиции, а совсем из другого ведомства. Можно сказать, что мы фиксируем все странные события, которые происходят в нашей стране, чтобы определить, не несут ли они в себе опасность для государства.
Тося удивленно подняла брови.
– Что? Государственные чиновники испугались детского дома? Это смешно… хорошая шутка.
– Ну, мы не совсем чиновники, мы скорее относим себя к разведке. Но давайте продолжим наш разговор. Возможно, это просто недоразумение, вы нам расскажете то, что нас интересует, и мы вас отпустим заниматься вашими сложными экономическими вопросами.
Тося отрицательно покачала головой.
– Ну, уж нет! Я хочу, чтобы меня арестовали, чтобы меня допрашивали, направив в лицо яркий свет. Я всё расскажу. Правда! В нашем детском доме так скучно…
Молодой человек пристально взглянул на неё и вздохнул.
– Пытаетесь меня одурачить? Вряд ли вам это удастся, но этим вы мне нравитесь всё больше и больше…Если бы я не знал, как вы вели себя в полицейском участке, когда задержали одного из ваших питомцев, который взламывал коды правительственных компьютеров и крал секретные данные, это бы на меня возможно подействовало…Вы там что-то рассказали о нем такое, что они сразу отпустили вас обоих, не предъявляя никаких обвинений. Что-то про то, что он якобы совершенно слепой, глухой и немой от рождения…
Тося безразлично пожала плечами, сдерживая нарастающую внутреннюю ярость.
– Так оно и есть, его же осматривали судебные эксперты, которых пригласили в участок. Они и вынесли такое заключение…
Молодой человек снова улыбнулся.
– Вот и наш обед, ешьте. А потом расскажете, как это можно, не видя и не слыша и будучи идиотом от рождения, взламывать сверхсекретные и сверхсложные компьютерные коды?
Тося печально позвала.
- Может быть, хоть один человек отзовется? Хоть кто-нибудь…

* * *
Грук и Брок чинно сидели в приемной, на этот раз они ни чем не перебрасывались, а были на удивление дисциплинированы и спокойны.
– Всё-таки мои слова начали доходить до них, - подумал директор про себя. - Мой многолетний опыт общения с детьми никогда меня не подводил.
– Найдите мне Тосю, - велел он. - Мне с ней нужно срочно переговорить.
Санитары странно переглянулись между собой, потом замычали, старательно пытаясь мне что-то сказать на языке глухих.
– Ее нет, - с трудом разобрал директор.
– Что ж, - он пожал плечами, - тогда я сам сделаю обход.
Санитары замахали руками.
– Что, нельзя? Но почему?
Санитары растерялись, потом Грук сказал на языке глухонемых:
– Многие больны, и болезнь заразная.
– Но мне это уже не страшно, я слишком стар, чтобы бояться таких болезней.
Грук и Брок продолжали мычать и размахивать руками.
– Что? - удивился директор. - Хорошо, тогда позовите мне Данаю.
Санитары возбужденно замахали руками.
– Что? И она заболела? У нас что эпидемия? А дети? Больные среди них есть?
Директор внимательно посмотрел на санитаров, и с трудом разобрал то, что они сказали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114