Ну, правда, ананас не осилила.
А потом настало время ложиться спать.
Коралайн, оставила ключ болтаться на шее, а стеклянные шарики положила под подушку; и в ту ночь ей приснился сон.
Она была на пикнике, накрытом под раскидистым старым дубом на зеленом лугу. Солнце поднялось высоко, и, если не считать белых пушистых облачков на горизонте, небо над головой было бездонным и безупречно-синим.
На траве – белая льняная скатерть, уставленная горами лакомств; чего тут только не было: салаты, сэндвичи, орехи, фрукты, кувшины с лимонадами, водой и густым шоколадным коктейлем. Коралайн уселась рядом со скатертью, с каждой стороны которой расположились трое детей в невиданных костюмах.
Самый маленький из них, сидящий слева от Коралайн, был мальчиком в красных бархатных бриджах и белой сорочке с оборками. Лицо мальчишки было испачкано, а тарелка перед ним – доверху наполнена вареной молодой картошкой, к которой он добавил, кажется, целиком приготовленную неразделанную форель.
– Самый замечательный в мире пикник, леди, – признался ей мальчик.
– Да, – согласилась Коралайн. – Думаю, так и есть. Интересно, кто его устроил?
– Ну, я думаю, вы и устроили, мисс, – ответила высокая девочка напротив. На ней было коричневое бесформенное платьице и того же цвета чепец, завязанный под подбородком. – И нашу благодарность за все, что вы для нас сделали, нельзя выразить никакими словами! – Она лакомилась хлебом с джемом, огромным ножом отрезая ломтики хлеба от золотисто-коричневой буханки и черпая ярко-красный джем деревянной ложкой. Джем перепачкал ей лицо вокруг рта.
– Точно. Я сто лет не пробовала еды вкусней! – добавила девочка, сидящая по правую руку от Коралайн. Это был очень бледный ребенок одетый, казалось в легкую паутинку; на ее белокурой головке блестел серебряный обруч. Коралайн могла бы поспорить, что за спиной у девочки росли два крыла – не птичьи крылья, а покрытые серебряной пыльцой крылья бабочки. Тарелка девочки была полна прекрасных цветов. Малышка улыбнулась Коралайн такой улыбкой, словно в последний раз улыбалась очень-очень давно, и почти позабыла как это делается. И Коралайн поняла, что ей безмерно нравится этот ребенок.
А потом, как это часто случается во сне, пикник неожиданно закончился и сменился игрой на лугу, где все бегали, кричали и перебрасывались блестящим мячиком. И тогда Коралайн сообразила, что это сон, потому что никто из них не уставал от беготни и не задыхался. Она даже ничуть не вспотела. Все беззаботно смеялись, бегали и играли в игру, где смешались и чехарда, и салочки, и простая восторженная возня.
Трое из них бегали по траве, а бледная девочка порхала над самыми головами, опускаясь на своих крылышках, чтобы поймать мяч и устремляясь в небо, чтобы перебросить кому-нибудь другому.
И тут, не сговариваясь, все четверо прекратили игру и вернулись к накрытой к пикнику скатерти, откуда исчезли обеденные блюда; остались лишь поджидающие их четыре вазочки, в трех из которых было мороженое, а в четвертой – цветы жимолости.
Дети с удовольствием принялись за еду.
– Спасибо, что пришли на мой праздник, – сказала им Коралайн. – Если, конечно, это мой праздник.
– Это радость для нас всех, Коралайн Джонс, – ответила крылатая девочка, лакомясь цветком жимолости. – Если бы мы только могли как-нибудь отблагодарить и вознаградить тебя!
– Это верно, – сказал мальчик с перепачканным лицом, одетый в красные бархатные штанишки. Он накрыл ладонью руку Коралайн. Теперь его рука была теплой.
– Вы оказали нам неоценимую услугу, мисс, – добавила высокая девочка. Теперь вокруг губ у нее было шоколадное мороженое.
– Я просто рада, что все, наконец, закончилось, – сказала им Коралайн.
То ли ей показалось, то ли детские лица на миг омрачила какая-то тень.
Крылатая девочка с мерцающим как звезда, серебряным обручем в волосах, мимолетно коснулась пальцами ладони Коралайн.
– Да, для нас все уже и правда кончено, – сказала она. – И это место – лишь остановка на нашем пути. Отсюда мы двинемся в неразведанные края, и что будет потом, неведомо никому из живых: – Она умолкла.
– Но есть одно «но»? – догадалась Коралайн. – Я ведь чувствую. Словно нависшая грозовая туча.
Мальчишка слева попытался отважно улыбнуться, но его нижняя губа задрожала, и он промолчал, прикусив ее. Девочка в коричневом чепчике смущенно поерзала и сказала:
– Вы правы, мисс.
– Но я же вернула вас троих! – недоумевала Коралайн. – Вернула папу с мамой! Я закрыла дверь! Заперла навсегда! Что же еще я должна сделать?
Мальчик ободряюще сжал ее руку. И Коралайн припомнила, как она сама, утешая его, точно так же пожимала его ладонь, когда он был лишь стылым воспоминанием во мраке.
– Ну, не могли бы вы хотя бы намекнуть? – спросила у них Коралайн. – Неужели вам нечего мне рассказать?
– Ведьма поклялась собственной правой рукой, – напомнила высокая девочка. – Но она не сдержала клятву.
– Моя гувернантка, – вставил мальчик. – всегда говорила, что никто не получает ноши большей, чем может выдержать. – Он пожал плечами, словно пока не решил, считать ли это правдой.
– Мы желаем тебе удачи, – сказала крылатая девочка. – Успеха, мудрости и отваги – хотя ты уже доказала, что обладаешь всеми этими благами в избытке.
– Она ненавидит тебя! – выпалил мальчик. – Она уже очень давно ничего не проигрывала. Будь рассудительной! Будь храброй! И – будь коварной!
– Но это нечестно! – сердито воскликнула Коралайн во сне. – Это просто нечестно! Все должно было кончиться!
Мальчик с чумазым лицом встал и крепко ее обнял.
– Не унывай!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29