Как странно
, что частица слепой природы может быть наделена разумом. Насколько сове
ршенным Ц это другой вопрос. Конечно, для управления их кораблем, безусл
овно, нужен какой-то интеллект, но интеллект не обязательно высокого пор
ядка. Оказавшись в загончике, в темноте, он почему-то пришел в необъяснимо
е волнение, что указывало на нестабильную работу сознания Ц ведь никака
я непосредственная опасность ему не угрожала.
Конечно, если бы он мог быстрее освоить звуковой язык пришельца, он бы мог
лучше представить себе, что за существо перед ним. Но язык был сложен, и ан
ализ его был ему одному не под силу.
Теперь, когда у него было время спокойно порассуждать, Иней уже не был уве
рен, что поступил мудро. Конечно, было бы лучше, если бы все три пришельца с
могли добраться до их лагеря вместе, но ведь пришелец был один, когда он вс
третил его. Один и явно не знал, куда идти. И все же… Имел Иней право подверг
ать жизнь пришельца опасности? Ведь, чтобы добраться до лагеря, им нужно в
ыскользнуть из города, а это могло в любой момент обернуться встречей со
стражниками…
Может быть, вдвоем с его новым товарищем они сумеют лучше разобраться в с
итуации.
Иней услышал шаги.
Ц Это я, Ц тихонько прошептал Четыреста одиннадцатый. Ц Я вернулся.
Ц Я рад, что ты пришел. Я беспокоился за тебя.
Ц Какие странные слова…
Ц Странные? Почему?
Ц Никто никогда не беспокоился за меня.
Ц Да, ты вступаешь в новый мир. Мы, дефы, не машины. Мы любим друг друга.
Ц Что такое любить?
Ц Ты поймешь. Любить Ц это значит заботиться о ком-то, беспокоиться за н
его, защищать, помогать. Не быть равнодушным. Это наш мир.
Ц Я боюсь, Ц сказал Четыреста одиннадцатый.
Ц Чего? Как мы доберемся до лагеря дефов? Не бойся, я уже не раз приходил в
город и благополучно выбирался из него.
Ц Нет, этого я не боюсь, Ц сказал Четыреста одиннадцатый.
Ц А чего ты боишься?
Ц Этот мир… ваш… Я боюсь, сумею ли я любить…
Ц Если ты настоящий деф Ц сумеешь.
Ц Не знаю… Я привык к страху и ненависти. Они стали частью меня. Я ненавиж
у кирдов, их равнодушное, тупое существование, их рабскую покорность при
казам, которые они никогда не подвергают сомнениям. И даже теперь, когда в
сех кирдов перенастраивают, когда в их программы вводят новые реакции, о
ни все равно безучастные машины.
Ц Они не виноваты, что они машины.
Ц Я знаю, но все равно ненавижу их. Иногда мне кажется, что больше всего я н
енавижу их за то, что еще недавно был одним из них. Так же слепо выполнял пр
иказы, так же бездумно возвращался в свой загон и так же бездумно погружа
лся во временное небытие.
Ц Ненависть Ц опасное чувство. Сначала ненавидишь тех, кто совсем не по
хож на тебя, потом тех, кто хоть чуточку отличается от тебя. А для того, чтоб
ы по-настоящему ненавидеть отличных от тебя, нужно очень любить себя, счи
тать себя образцом, совершенством.
Ц Не знаю… Наверное, ты прав… Но это такое сильное чувство. Оно помогло м
не выжить, когда я был один. Не знаю, помогла ли бы мне та любовь, о которой т
ы говоришь, но ненависть помогла мне. Она… Иногда мне казалось, что она мож
ет заменить мне аккумуляторы, столько сил она вливала в меня. Я ничего не з
наю, я всего-навсего недавний кирд, чей мир прост: приказали Ц выполнил
Ц доложил. Но я думаю, что миры двигаются не вашей любовью, а ненавистью. Т
олько ненависть дает силы.
Ц Ты поймешь, что неправ.
Ц Когда?
Ц Видишь ли, понять идею любви умом, логикой вовсе не трудно. Любой кирд л
егко разберется в неизмеримо более сложных вещах. Но одно дело понять ло
гически, безучастно, другое Ц принять всем существом. Собственно, в этом
главное отличие кирдов и дефов. Холодная логика и чувство. Я знаю, ведь ког
да-то и у меня был номер, когда-то и я проходил проверку. Я был Девятьсот се
дьмым. А теперь я Иней.
Ц Иней?
Ц Да, это мое имя. Я сам выбрал его. Это очень красивое имя.
Ц Ты сам выбрал? Ц задумчиво спросил Четыреста одиннадцатый.
Ц Да.
Ц Как странно… И я смогу выбрать имя?
Ц Конечно.
Ц Я Четыреста одиннадцатый. Я всегда был Четыреста одиннадцатым. И нико
гда не задумывался, кто дал мне это имя.
Ц Это не имя, это номер. Машине не нужно имя. Теперь ты деф, ты не можешь быт
ь ходячим номером. Выбери себе имя.
Ц Я не умею…
Ц Не торопись, ты обязательно придумаешь себе имя, и оно будет прекрасны
м, каким бы оно ни было. Но осторожно, кажется, пришелец возвращается из вр
еменного небытия.
Ц Он слышит нас?
Ц Нет, он воспринимает только звуковые волны. У него очень сложный язык.
Я запомнил уже много его слов, но я не знаю их смысла. Я знаю лишь, что его им
я Во-ло-дя. Смотри, я сейчас синтезирую его имя в звуковом диапазоне: Во-ло-
дя.
Ц Я, кажется, задремал, Ц сказал Густов. Ц О господи, когда кончится эта
тьма египетская! Ты здесь, мой железный друг?
Ему что-то снилось. Было много света, шум прибоя, хотя моря он не видел, и Ва
лентина уходила, звала его с собой, но он почему-то не мог сделать и шага, сл
езы катились у него по щекам, детские крупные и горячие слезы, а она уходил
а в шум прибоя и уже больше не звала его.
Сердце его колотилось, холодная испарина покрывала лоб. Где был сон, а где
реальность? Не мог же быть явью ночной загустевший мрак, мертвящая тишин
а. И железный его спутник тоже не мог быть явью. Но и Валентина, звавшая его
с собой в шум прибоя, тоже существовала в другом измерении.
«Надо говорить, говорить, Ц думал Густов, Ц а то опять сейчас эта густая
темнота навалится душащим покрывалом, я начну опять метаться, мне будет
казаться, что я схожу с ума».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97