«Подарок тролля: Сказки писателей Скандинавии»: Петрозаводск: Карелия; 1993
Сельма Оттилия-Ловиса Лагерлёф
Подменыш
* * *
Жила-была на свете страшная старая карга-троллиха. Шла она но лесу с берестяным коробом на спине, а в коробе сидел её большой и уродливый детёныш. Волосы тролленка походили на свиную щетину, зубки были острыми-преострыми, как шило, а на мизинце — коготок. Однако троллиха, ясное дело, считала, что пригожей её детёныша на всем свете не найти.
Лес стал редеть, и вскоре троллиха с тролленком вышла к дороге, ухабистой и скользкой от оплетавших её древесных корней.
По этой дороге ехали верхом крестьянин с женой. Глянула на них троллиха да и решила шмыгнуть обратно в лес, чтобы люди её не заметили. И вдруг она увидела, что крестьянка держит на руках ребёнка, и мысли троллихи тут же приняли другой оборот. «Давно хотелось мне посмотреть, так ли человеческий детёныш пригож, как мой», — подумала она и притаилась, скрючившись за большим ореховым деревом, росшим у самой обочины дороги.
Но когда всадники проезжали мимо, троллиха в своём нетерпении высунулась из-за дерева гораздо дальше, чем можно было, и лошади увидали её огромную чёрную голову. Они испугались, встали на дыбы и понеслись, чуть не сбросив с сёдел крестьянина и его жену. Закричав от страха, те наклонились вперёд, чтобы схватиться за вожжи, и в тот же миг все скрылись из виду.
Морда троллихи исказилась от досады, потому что она едва успела разглядеть человеческого детёныша. Но сразу же успокоилась, увидев, что ребёнок лежит на животике прямо у её ног.
Он выскользнул из материнских объятий, когда лошади встали на дыбы, и, к счастью, упал в высокую кучу сухой листвы, поэтому был цел и невредим.
От испуга он громко кричал, но когда старая карга-троллиха склонилась над ним, он мгновенно умолк и изумлённо протянул ручонки, чтобы вцепиться в её чёрную бороду. Троллиха стояла, совершенно ошеломлённая, глядя на человеческого детёныша. Она смотрела на тоненькие пальчики с розоватыми ногтями, на ясные голубые глазки и крошечный алый ротик. Она ощупывала мягкие волосики, гладила рукой щёчку ребёнка и все больше и больше удивлялась. Она никак не могла взять в толк, что ребёнок может быть таким розовым, таким нежным и хорошеньким.
Мигом сбросив со спины берестяной короб, троллиха вытащила оттуда своего собственного детёныша и посадила рядом с человеческим. И увидев, насколько они разные, она, не в силах совладать с собой, громко и тоскливо завыла.
Между тем крестьянин с женой обуздали лошадей и повернули назад, чтобы отыскать своего ребёнка. Троллиха услышала конский топот, но не могла сдвинуться с места и осталась рядом с человеческим детёнышем, потому что не нагляделась ещё досыта на него. И только когда уже увидала крестьянина с крестьянкой, тут же и решилась. Собственного детёныша она оставила у дорожной обочины, а человеческого сунула в берестяной короб, взвалила на спину и скрылась в лесу.
Когда прискакали крестьянин с крестьянкой, её уж и след простыл.
Чудесные люди были эти крестьяне, богатые, всеми уважаемые, и владели они большой усадьбой в плодородной долине у подножия горы. Женаты они были уже много лет, но детей у них, кроме этого ребёнка, больше не было. Так что понятно, как не терпелось им найти сына.
Крестьянка на несколько лошадиных корпусов опередила мужа и первая увидела детёныша, лежавшего у дорожной обочины. Тролленок орал во все горло, призывая маму-троллиху. И уже по этому ужасному вою крестьянке следовало бы понять, что за дитя лежит на земле у обочины. Однако же страх, что малыш разбился, был так силён, что она подумала: «Слава богу, он жив!»
— Ребёнок здесь! — крикнула она мужу и, соскользнув с седла, поспешила к тролленку.
Когда к ним подъехал крестьянин, он увидел, что жена его сидит на земле, а лицо у неё такое, будто она глядит на ребёнка и глазам своим не верит.
— Зубки-то у моего дитятки были вовсе не как шило, — рассуждала она.
А сама тролленка туда-сюда вертит.
— И волосики у дитятки — вовсе не как свиная щетинка, — жаловалась она. И в голосе её все сильнее и сильнее слышался испуг.
— Да и коготка на мизинце у дитятки моего вовсе не было.
Крестьянин было подумал, что жена его ума лишилась, и, быстро соскочив с коня, подошёл к ней.
— Глянь-ка на ребёнка и скажи, почему у него такой чудной вид! — молвила крестьянка и протянула тролленка мужу.
Взял он детёныша из её рук, но только глянул на него, как тотчас трижды плюнул да и отбросил его от себя подальше.
— Да это же тролленок! — молвил он. — Это — не наше дитя.
Жена крестьянина по-прежнему сидела у обочины. Была она не больно сметлива и не могла сразу понять, что приключилось.
— Что ты сделал с ребёнком?! — крикнула она.
— А ты разве не видишь, что это подменыш? — спросил муж. — Троллиха подкараулила, когда лошади встали на дыбы, и украла нашего ребёнка, а сюда подложила одного из своих троллят.
— А где ж мой сынок? — спросила жена.
— Он — у троллей, — ответил муж.
И тогда крестьянка поняла, какая их постигла беда. Она так побледнела, что муж подумал: жена вот-вот умрёт.
— Наш ребёнок, верно, где-нибудь неподалёку, — попытался он утешить жену. — Пойдём в лес, поищем его. — И с этими словами привязал к дереву лошадей. Жена было последовала за ним, но заметила, что тролленок лежит на самой дороге и что его в любую минуту могут растоптать лошади. Уж очень они тревожились оттого, что он рядом.
Одна мысль о том, чтобы коснуться подменыша, заставила крестьянку содрогнуться. Но она все же отодвинула его подальше в сторону, чтобы лошади до него не дотянулись.
1 2 3 4 5