«Мы - Трое из пророчества, ясно? Без всякого Сола обойдемся!»
Львиносвет и Воробей ждали ее под пролив- мым дождем в нескольких хвостах от гнезда. Ког­да Остролистая подошла к братьям, Сол выглянул наружу и крикнул им вслед:
- Подождите! Разве вы не хотите узнать имя своего отца?
Но Львиносвет даже ухом не повел в его сторону.
- Идем, - кивнул он Остролистой. - Так мы никогда не узнаем правду. Мы найдем ее сами, без посторонней помощи.
Остролистая кивнула, соглашаясь, однако, ша­гая по мокрой траве следом за братьями, она чув­ствовала на своей шерсти пронизывающий взгляд Сола.
Глава XXVI
К тому времени, когда они вернулись в овраг. Воробей промок до костей и едва держался на лапах от усталости.
Он чувствовал себя мухой, запутавшейся в паути­не лжи и обмана, но страшнее всего было ощу­щение того, что притаившийся в тени невидимый паук терпеливо ждет своего грозного часа.
Возле Заброшенного гнезда Воробей не сомне­вался в том, что они поступают правильно, по­вернувшись спиной к Солу, но сейчас его уверен­ность заметно растаяла. Что если этот коварный одиночка был их единственным шансом узнать правду?
«И что мы скажем Огнезвезду, когда он спросит, где мы были? Он порвет нас в клочки и бросит в кучу с добычей!»
Но на поляне Воробья встретил возбужденный гул голосов, доносившийся со стороны детской.
На троих котов, поздно вернувшихся в лагерь, ни­кто и внимания не обратил.
- Что тут происходит? - спросил Львиносвет.
В ответ раздался топот шагов, и подбежавший Лисенок восторженно завопил:
- Белолапа! У нее котята!
В тот же миг из детской послышался крик Яро- лики:
- Воробей! Скорее беги сюда, Листвичке нужна помощь!
Воробей подавил вздох. А он-то мечтал поско­рее забраться в свою палатку, обсушить промок­шую шерсть и уснуть!
Добежав до детской, Воробей молча протис­нулся мимо ошалевшего от волнения Березовика, рвавшего когтями траву, и пролез внутрь.
Ромашка и Милли загнали своих котят на под­стилки, чтобы освободить побольше места для Белолапы и Листвички. Молодая белая кошка лежа­ла на боку и часто-часто дышала.
- Все идет хорошо, - успокаивала ее Листвич­ка. - Ты сильная кошка, и детки у тебя здоровые, так что ты и не заметишь, как окотишься!
- Хотелось бы, - пропыхтела Белолапа.
Внешне Листвичка была совершенно спокой­на, но Воробей ясно чувствовал ее страх. Накло­нившись к уху Воробья, Листвичка быстро шеп­нула:
- Она совсем измучена. Боюсь, ей не хватит сил дать жизнь котятам.
Воробей положил лапу на вздувшийся живот Белолапы и попробовал сосредоточиться. Вскоре он почувствовал внутри слабое, но ровное двойное сердцебиение.
- У нее двойня, - шепнул Воробей. - Давай же, Белолапа! Ты сможешь.
Усевшись на землю рядом с Белолапой, он начал подбадривать и утешать ее, а сам задумался о котятах.
«Все хорошо, маленькие. Потерпите еще не­множко, вы почти в безопасности!»
Внезапно он провалился в мысли Белолапы.
Услышав оглушительное рычание, увидев щелка­ющие оскаленные пасти, горящие глаза и болтающи­еся языки, он понял, что молодой королеве чудится, будто ее детей преследует свора собак, когда-то на­павших на ее мать, Яролику. Воробей услышал бое­вые крики Грозовых котов, увидел кровь, струящую­ся из глубоких ран - грозно-алую на фоне светлой шерсти. Потом он почувствовал дикий голод и уви­дел вокруг себя лес, занесенный глубоким снегом.
Воробей обернулся, ничего не понимая.
«Неужели мать накануне рождения котят видит всю их последующую жизнь?»
На него нахлынул ужас Белолапы, беззвучно молящей о помощи.
Очнувшись, Воробей склонился над молодой королевой и зашептал:
- Не тревожься. Твои дочери будут живы и здо­ровы. Все племя будет любить и защищать их, - он погладил лапой вздувшийся живот Белолапы. - Уже пора.
- Да, - прокряхтела кошка.
Воробей почувствовал, как сильная волна про­шла по ее животу. Белолапа пронзительно закри­чала, и крошечный мокрый комок шлепнулся на подстилку из мха.
- Она жива? - прошептала Белолапа.
- Еще как! - заверил Воробей. - Теперь сле­дующая.
На миг Белолапа замерла, а потом снова изо­гнулось всем телом, и на подстилку выпал второй комочек.
- Отлично! - воскликнула Листвичка. - До­бро пожаловать в Грозовое племя, котятки!
Первый котенок требовательно запищал, и Ли­ствичка тихонько замурчала от удовольствия.
- Такая маленькая, но какая сильная! Идите к маме, малышки.
- Какие красавицы, - проурчала Белолапа. - Спасибо тебе, Воробей. И тебе, Листвичка. - Одной лапой она притянула к себе котят, и при­нялась яростно вылизывать их.
Горячая волна торжества прокатилась по телу Воробья, и он вышел из душной детской на воздух.
- Березовик! - громко окликнул он. - Заходи, полюбуйся на своих дочерей.
Березовик вихрем ворвался в детскую, едва не сбив с лап Воробья, и обдав его потоком своей бу­шующей радости и горячего облегчения.
- Белолапа, ты в порядке? - сдавленно спро­сил он. - Слава Звездному племени! Ой, какие они красивые!
Усевшись возле Листвички, суетившейся над Белолапой, Воробей невольно подумал о том, что чувствовала целительница, когда родила на свет собственных котят. «Интересно, наш отец так же радовался, как Березовик?»
Больше всего на свете ему хотелось поговорить с Листвичкой, услышать от нее правду о своем рож­дении. В тесноте детской, во время совместной ра­достной работы, это казалось таким возможным…
- Листвичка, - негромко окликнул Воробей.
Целительница обернулась к нему.
- С ней все будет в порядке, - воскликнула она, неправильно истолковав его намерения. - Иди, принеси укрепляющий сбор, и прихвати не­сколько листиков бурачника, чтобы у нашей Белолапы было вдоволь молока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82