Были сведения, что Ачалов нашел способ давления на командующих округами
, добрался до начальников академий и училищ, уговаривая, рассыпая посулы
и угрозы, спекулируя на высоких чувствах любви к Родине и на мелком тщесл
авии тех, кто мечтал о личной карьере.
Отрадно было то, что все, кто уже подвергся ачаловской обработке, сами ини
циативно и быстро докладывали об этом Грачеву. Начальник Генштаба поэто
му и находился в кабинете министра, рассказывая, как Ачалов обрабатывал
его лично, призывая плюнуть на противников и вспомнить о долге перед Род
иной, попавшей, уже который раз в своей истории, в сети мирового сионизма.

Грачев, рассматривая собственные ногти, слушал начальника Генеральног
о штаба, стараясь не глядеть ему в глаза. Было очевидно, что Колесников док
ладывает далеко не все, что слышал, а главное Ч не совсем то, что думает.
Ч Ну, и ты ему на все это что ответил? Ч поинтересовался министр, перекла
дывая бумаги на своем столе.
Ч Я ему говорю: «Слава, перестань дурить, не занимайся ерундой», Ч генер
ал Колесников натужно покраснел.
Ч А потом? Ч спросил Грачев, поднимая глаза на начальника Генерального
штаба.
Ч Паша, Ч спросил Колесников. Ч Ты мне что не веришь?
Ч Верю, Ч отозвался Грачев и вздохнул.
Ч Ты что думаешь? Ч Колесников аж задохнулся от возмущения. Ч Что я, под
это фашистское знамя встану? Что я, вот так себя опозорю под конец службы!

Ч Ладно, успокойся, Ч приказал Грачев. Ч Соберем коллегию, все обсудим.

Колесников увидел знамя со свастикой десять минут назад на экране телев
изора в кабинете министра. На что бы он ссылался, если бы его не увидел?
Еще ранее главком ВВС генерал Дейнекин докладывал Грачеву, что Руцкой да
вит на него, «как трактор». Со времен августовского путча, сорванного сов
местными усилиями Шапошникова, Грачева, Дейнекина и, конечно, Руцкого, он
и все стали как бы лучшими друзьями, способными на фоне личностных отнош
ений рубить друг другу правду-матку в глаза.
Руцкой просил Дейнекина объявить, что военно-воздушные силы страны пере
шли на его, Руцкого, сторону и будут бомбить Кремль, если президент Ельцин
не отзовет свой указ No 1400 и не сложит с себя полномочия, как предусмотрено К
онституцией. Другими словами, Руцкой предлагал Дейнекину практически т
от же вариант, с помощью которого военно-воздушные силы давили на ГКЧП в а
вгусте 91 года. «На это, Ч докладывал Дейнекин Грачеву, Ч я ему культурно
ответил: Саша, прекрати этим делом заниматься, у меня президент один и мин
истр одни, и наши с тобой личные отношения ни в коем случае на это повлиять
не могут».
Что касается генерал-полковника Бориса Громова, который некогда, команд
уя 40-й армией в Афганистане, был начальником Грачева, а ныне его первым зам
естителем, то тут можно было не беспокоиться. В августовские дни, когда Гр
омов занимал пост заместителя министра внутренних дел знаменитого Бор
иса Пуго, Грачев и Шапошников, по старой дружбе, вывели бывшего командарм
а из-под огня, отговорив его буквально в последнюю минуту от тех необрати
мых глупостей, которые тот собирался натворить.
Хорошо зная Громова, Грачев понимал, что он с удовольствием разогнал бы в
сю эту хулиганскую банду в Белом Доме, а вместе с ними и тех, кто засел в Кре
мле, установив в стране жесткий порядок военной диктатуры. Если бы мог. Но
Грачев понимал, что ни Громов, ни он сам не смогут уже в нынешнем состоянии
страны обеспечить на столь огромном пространстве порядок военной дикт
атуры. Не говоря уже о многом другом и не принимая во внимание реакцию мир
а, любая попытка установки диктатуры неизбежно приведет к расколу стран
ы и к такому излому ее территории, что ядерные ракеты, которыми эта террит
ория буквально нашпигована, сами по себе взлетят, превращая в пепел не ам
ериканские города, как было задумано, а свои собственные.
Нет ничего страшнее русских гражданских войн, под каким бы соусом они ни
подавались. Будь то «смутное время» или бесконечные крестьянские войны,
или та гражданская война, которая разгорелась после 1917 года, когда у Росси
и, к счастью, еще не было ядерного оружия. А будь оно, можно не сомневаться, ч
то обе стороны пустили бы его в ход, ни секунды не колеблясь.
И поэтому раздражало то, с какой легкостью Руцкой идет на разжигание гра
жданской войны в стране, будоража главкомов угрозами и искусами.
В данной обстановке Грачев почел бы за благо вообще ни во что не вмешиват
ься и оградить армию от поползновения обеих враждующих сторон, снова схл
естнувшихся в смертельной борьбе за власть. Не вмешиваться, чтобы снова
не подставить армию, как это сделали горе-политики в августе 91-го года, пыт
авшиеся с помощью армии сделать то, с чем должен справиться милицейский
наряд.
Армия еще не пришла полностью в себя от августовского шока, и вот на нее сн
ова алчно смотрят политики с нутром авантюристов и авантюристы, которым
захотелось поиграть в большую политику.
Но если на вершине пирамиды военной иерархии Грачев более-менее мог быт
ь уверен в том, как поведут себя главкомы и высшие работники аппарата Мин
истерства обороны, то за нижестоящих командиров даже он не мог поручитьс
я не только перед президентом, но и перед самим собой.
Сам Грачев мог служить хорошим примером для многих генерал-майоров и да
же полковников, как мгновенно можно взлететь на самую вершину пирамиды,
превратившись, как по мановению волшебной палочки, в генерала армии, а мо
жет быть Ч и в маршала. Хотя звание маршала и отменено для мирного времен
и, но сделали ведь исключение в свое время для генерала Язова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114