Имеются
сведения, что практически все советы откажутся признавать указ No 1400, подпи
санный 21 сентября. А советы Ч это сила!
В кабинет влетела раскрасневшаяся Сажи Умалатова:
Ч Александр Владимирович, надо выйти к народу. Там, на площади, собралось
уже несколько тысяч. Они готовы защищать наше дело. Нет отбоя от добровол
ьцев!
Именно в этот момент выходить к народу Руцкому совсем не хотелось, тем бо
лее он отлично знал, что за народ ныне привели на площадь Анпил
ов и Уражцев.
Пообещав вскоре выйти на балкон, Руцкой, достав справочник, стал звонить
в посольство Соединенных Штатов, которое находилось тут же, на Краснопре
сненской площади. Если бы не плотные шторы на окнах, Руцкой мог бы видеть в
окно здание посольства.
На обычные звонки отвечал дежурный, как правило, русский, работающий по н
айму и получающий зарплату и в посольстве, и в КГБ. Но особый справочник да
вал возможность дозвониться непосредственно до посольских работников
, включая самого посла. Как президент России, Руцкой мог дозвониться непо
средственно послу, но не стал этого делать, а попытался связаться с пресс-
атташе. Кто-то поднял трубку и ответил по-английски. Английского языка Ру
цкой не знал, а потому по-русски попросил господина Джозефа Козецкого, ко
торого знал лично. После ответа параллельный президент побагровел и бро
сил трубку. «Господин Руцкой, мы не уполномочены вести с вами никаких пер
еговоров».
Бросив справочник в ящик стола, Руцкой встал и упругой походкой направил
ся на балкон Белого Дома общаться с народом.


11:00

Сопредседатель «Фронта национального спасения» Илья Константинов вер
нулся в зал заседаний Верховного Совета возбужденный от только что прои
знесенной с балкона речи. В общем-то, это была даже не речь, а набор лозунго
в на тему «Наше дело правое Ч победа будет за нами!» Роль народного трибу
на очень нравилась Константинову, но в его пламенных речах всегда чего-н
ибудь не хватало. Не было в них погромной лихости, свойственной речам Вик
тора Анпилова, не было макашовской чугунности, подтвержденной трехзвез
дными генеральскими погонами, не было экзальтированной истеричности С
ажи Умалатовой.
Со стороны всегда казалось, что Константинов кого-то уговаривает, как шк
ольник, который очень хочет получить пятерку, не зная толком, о чем говори
т. Не помогала ему и наигранная развязность, и столь же наигранная бравад
а, порожденная полной безнаказанностью. Бабурин относился к нему со снис
ходительной вежливостью, генерал Макашов Ч как к слишком говорливому в
ыскочке из нижних чинов, Хасбулатов Ч с известной подозрительностью, а
что касается Баркашова, то тот откровенно считал Константинова евреем и
не скрывал этого. Это было обидно, поскольку сам Константинов не любил ев
реев с рождения. Однако, это ничего не доказывало. Владимир Вольфович Жир
иновский тоже не любил евреев, но его, тем не менее, все Ч до президента вк
лючительно Ч считали евреем, а баркашовцы даже демонстративно покидал
и зал, когда в нем показывался Жириновский. К Константинову они так жесто
ко не относились, но в их тайных списках Илья числился кандидатом на инте
рнирование и последующую высылку в Израиль.
Немалую роль тут играло то, что Константинов не был москвичом, а был ленин
градцем. Этот город, хотя и переименованный ныне в Санкт-Петербург, все ра
вно оставался рассадником крамолы и форпостом космополитизма, где все, к
азалось, совершенно четкие понятия были перевернуты с ног на голову.
В былые времена Константинов дал о себе знать как ярый антикоммунист. Но
уже тогда его антикоммунизм имел довольно явную антисемитскую окраску,
что придавало ему оттенок оригинальности. В Ленинградском университет
е, где Константинов учился на экономическом факультете, он приобрел в ве
чно фрондирующей студенческой среде репутацию экстремиста, который не
видел никакой возможности изменения дел в стране иначе, как методом масс
овых расстрелов без суда и следствия, призывая бороться с коммунистами и
х же методами. Иначе, подчеркивал он, все погрязнет в словоблудии. Чтобы ег
о самого не обвинили в словоблудии, Константинов сколотил нечто вроде те
ррористической организации во имя освобождения Родины. Разумеется, вся
«организация» тут же попала в лапы КГБ, которому никогда не было нужно са
мо преступление, а только намерение его совершить, что абсолютно ясно ра
зъяснила знаменитая 15-я статья УПК. Именно через эту 15-ю статью все дружки
Константинова были посажены, но он сам остался на свободе, дав очень мног
о пищи для размышлений всем, кто его знал.
Правда, ему пришлось расстаться с работой экономиста и устроиться кочег
аром в котельную при музее Революции, что в особняке Кшесинской. Место бо
лее чем странное для человека, проходящего по делу о терроризме. Тем боле
е, что мощнейшее содружество «кочегаров и сторожей» последних лет комму
нистической эпохи нуждалось в фильтрации даже более, чем любая террорис
тическая организация.
Во времена великого горбачевского отступления Константинов появился н
а городской политической сцене, выступая на митингах «Демократической
России» под крылышком знаменитой «тетушки Салье», которую партия переб
росила в арьергард своих отступающий колонн. Таким образом, Константино
в въехал в политику на «Демплатформе» точно также, как и его суровые колл
еги по Верховному Совету: Бабурин, Павлов, Исаков и многие другие, которым
и недремлющий КГБ успел нафаршировать аморфно-субтильное демократиче
ское движение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114