К сожалению, политические решения, принимаемые инстинктом, всегда греша
т тем, что не учитывают реальную обстановку. Подобное письмо в «Правде» з
амечательно сработало бы, если бы в момент его опубликования сам Ельцин
уже находился в подвалах Лефортово, успев сознаться в своей диверсионно
-шпионской деятельности в пользу, скажем, Японии.
Поскольку ничего подобного в реальной обстановке произойти, конечно, не
могло, своим письмом великолепная «шестерка» взорвала мину под собстве
нными стульями, а Ельцин получил от съезда, собранного на предмет его уст
ранения, затребованные им дополнительные полномочия.
Неизвестно, кто надоумил Хасбулатова не подписывать знаменитое письмо,
но он поступил именно так, и этот поступок мгновенно превратил его в геро
я для всех демократов и их сторонников по всей России.
Когда же Ельцин уходил в президенты России, у него просто не было уже друг
ого выбора, как предложить кандидатуру Хасбулатова на освободившийся п
ост председателя Верховного Совета.
Коммунисты, перестроив свои ряды и порядком струхнув от всего, что потен
циально могло произойти выдвинули в противовес Хасбулатову, также нико
му пока не известного Сергея Бабурина, молодого и нахального декана юрид
ического факультета Омского университета, числившегося в агентуре КГБ
под конспиративным именем «Николай».
В этом факте нет ничего особенного, поскольку КГБ, нацеленная в течение м
ногих лет родной партией на политический сыск, организовала этот сыск по
высочайшему классу. Возможно, когда-нибудь на эту тему будут написаны сп
ециальные исследования, как относительно немногочисленная, если сопос
тавить с размерами обслуживаемой территории, тайная политическая поли
ция, именующая себя КГБ, располагая примитивнейшими средствами сбора и о
бработки информации, в подавляющем большинстве случаев работая с одним
и картотеками и пыльными канцелярскими делами, держала в поле зрения 350 ми
ллионов, составляющих население первого в мире государства победившег
о социализма.
И уж, конечно, в первую очередь, наблюдению и так называемой «негласной об
работке» подвергались студенты и преподаватели юридических факультет
ов и институтов в масштабе не только СССР, но и всего Варшавского пакта. Он
о и понятно, поскольку именно юридические факультеты КГБ с полным основа
нием считал кузницей собственных кадров и, как и всякое в высшей степени
элитарное ведомство, не желал попадания к себе людей случайных…
Впрочем, это в одинаковой степени относится и к Сергею Бабурину, и к его со
пернику, да и не только к ним, памятуя знаменитые слова Феликса Дзержинск
ого о том, что все советские люди должны стать чекистами.
В течение нескольких дней шло голосование, решающее, кому быть на посту п
редседателя Верховного Совета: Хасбулатову или Бабурину? Ни один не мог
набрать нужного числа голосов.
Возможно, что Лубянка говорила по прямой связи с Омском, сравнивая канди
датуры, и никак не могла придти к оптимальному решению, Ведь выдвигалось
же предложение сделать Хасбулатова председателем, а Бабурина Ч первым
заместителем. Не согласились, а тандем был бы замечательный.
В разгар борьбы за место председателя Верховного Совета грянул августо
вский путч, в ходе которого коммунисты и кто был с ними оказались настоль
ко сильно скомпрометированными, что когда президент Ельцин, спрыгнув с т
анка, появился перед притихшими депутатами, объявив о запрете Коммунист
ической партии и конфискации ее имущества в казну, Хасбулатов был безроп
отно выбран председателем в первом же туре голосования.
Катапультированный, таким образом, президентом Ельциным на один из важн
ейших государственных постов, воссев на этом посту в отблеске президент
ской харизмы, Хасбулатов какое-то время еще играл роль преданного прези
дентского оруженосца.
Долгое время почти все свои речи, и даже реплики, в Верховном Совете он нач
инал словами: «Мы с Борисом Николаевичем…», «Президент со мной советовал
ся…», «Мы с Ельциным обсудили…». Над этими присказками посмеивались в Ве
рховном Совете, а еще пуще Ч в прессе. Но Хасбулатов, разыгрывая из себя п
ростецкого, застенчивого пария, как-то виновато улыбаясь, говорил: «Ну, чт
о я могу сделать? Ну, действительно, мы с президентом все решаем вместе». Н
о одновременно Ч и высокие каблуки, чтобы быть повыше, и подушечка на сту
ле, чтобы голова держалась на уровне ельцинской головы, и замечание, как б
ы между прочим, вот люди говорят, что, дескать, верим только Ельцину и вам.

Вот, вроде, уже Ельцин всерьез воспринимает спикера, как равноправного п
артнера, как главу законодательной власти . Президент ведет с
ним какие-то переговоры, заключает соглашения, вот уже они выходят под ов
ацию зала втроем: Ельцин, Хасбулатов и Зорькин Ч руководители страны, тр
иумвират, когорта равных.
«Что-то верный Руслан начал рычать на президента и покусывать его», Ч за
мечает пресса, сравнивая спикера с его тезкой, знаменитой владимовской о
вчаркой из охраны концлагеря.
И вот уже люди говорят, что верят только Хасбулатову, и удивляются, почему
президентом является Ельцин, а не он, если Ельцин Ч даже не депутат.
И не юрист. («А ваш председатель, уважаемые депутаты не только экономист, н
о и юрист»).
Покусывает он президента вначале мягко: «Ну, президент не прав. Это мы отм
еним», «Ну, конечно, Козырева надо снять с работы», «Снимем Попова и Явлинс
кого, если плохо будут себя вести».
И вот в речах Хасбулатова зазвучали мысли о приоритете и верховенстве за
конодательной власти во властной триаде, о том, что депутаты Ч это венец
творения, что им подвластно все.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114