– Убивать тебя все равно бессмысленно. А если бы я и попыталась, то наверняка кончила бы так же, как Эмбер. К тому же, черт возьми, я не хочу тебя убивать. Сначала хотела, теперь нет.– А ты знаешь почему? – мягко спросил он.– Нет, – призналась Меган, садясь. – Скажи мне, о мудрейший.Пол улыбнулся и что-то тихо произнес.– Ты когда-нибудь слышала о сабинянках? – спросил он. Меган попыталась вспомнить, но затем только тряхнула головой.– Помнится, мама о них что-то рассказывала, – сказала она. – Но я ничего не запомнила.– Это весьма старая легенда, – начал Пол, сделав глоток вина. – У римлян было очень мало женщин, поэтому однажды они пригласили к себе на праздник в честь богов своих соседей, племя сабинян. Разумеется, под каким-то благовидным предлогом. В самый разгар праздника молодые мужчины внезапно вскочили и набросились на жен и дочерей сабинян, в то время как остальные вступили в бой с их мужьями и отцами. Римляне изнасиловали женщин, а потом увели их с собой. Прошло несколько лет. Сабиняне смогли собрать большую армию, чтобы двинуться на римлян, разгромить их и забрать своих женщин. Но когда бывшие мужья и жены наконец встретились, сабинянки начали уговаривать их не трогать своих новых мужей. В общем, закончилось все тем, что племя сабинян растворилось среди римлян.– Это всего лишь легенда, – нахмурилась Меган.– Легенда, которая вполне актуальна и сейчас, – вздохнул Пол. – Поскольку ее психологическая подоплека стала понятной только в двадцатом веке, когда подобное состояние назвали «стокгольмским синдромом». Люди имеют одну особенность – они склонны привязываться к тем, кто лишил их свободы, то есть к своим тюремщикам. И примеров тому – десятки тысяч, все они были тщательно изучены за последние тысячелетия. Психофизиологическая основа этого явления заложена в самой эволюции человека. Женщины, которых похитили, особенно склонны к этому. Разумеется, не все. Люди – существа сугубо индивидуальные. И все же большинство из них поступает именно так, как я сказал.– Значит, я влюбилась в своего похитителя, – призналась Меган, опустив голову.Да, – кивнул Пол. – Это неправильно, так не должно быть, но тем не менее так происходит и вполне соответствует природе человека, на что я и рассчитывал, когда создавал эту свою… группу. Молодые самки шимпанзе, выгнанные из родной стаи, находят приют в других стаях. Там над ними главенствуют молодые самцы, которые обращаются с самками очень жестоко, а главное, все время приводят их туда, где находится их бывшая стая. И все это длится до тех пор, пока самки не останутся в своей новой стае по доброй воле, пока они не оставят все попытки сбежать к родичам. Я не жесток со своими девушками, но как ты думаешь, позволила бы Кристел кому-нибудь из вас убежать?– Нет, – сказала Меган.– Я мог бы заявить о создании новой человеческой расы, – мрачно усмехнулся Пол. – На самом деле, мне этого не надо. Эльфы – они другие. Чтобы поймать и изнасиловать эльфа, нужно сначала запастись цепями. И кляпом.– Но ты же… – Меган, широко раскрыв глаза, уставилась на Боумана.– Никогда, – ответил Пол. – Но находились такие, которые пробовали, особенно в те времена, когда эльфы жили среди людей: эльфы всегда были очень красивы. Однако у них полностью отсутствует способность подчиняться. Свои… эмоции они не меняют даже в условиях стресса. Посади их в темницу – и они постоянно будут стараться из нее вырваться. Они попытаются убить охранников, даже если им самим это будет грозить смертью. Люди же, напротив, пытаются приспособиться к ситуации, извлечь из нее хоть какую-то выгоду. Например, влюбиться. – С нежностью взглянув на Меган, Пол улыбнулся. – Ты, как я полагаю, человеческое существо?– Еще какое! – сказала она.– А вот Эмбер, видимо, была наполовину эльфом, – вздохнул Пол. – Она так и не смогла смириться с пленом, и когда она задумала убить Кристел, я был вынужден сделать ее более… уступчивой.Меган поежилась:– Пол, сделай милость, если я когда-нибудь совершу что-то такое, за что меня нужно будет наказать, просто убей меня, хорошо?– Я искренне надеюсь, что до этого не дойдет. Ты меня убить не сможешь, ты это знаешь, – добавил он, глядя на нее. – А если когда-нибудь каким-нибудь чудом тебе это удастся, тебе будет гораздо хуже, чем сейчас. Это тоже часть того эффекта, о котором я рассказывал: когда человек становится перед выбором, он выбирает меньшее из зол и старается к нему приспособиться. Но ты же не захочешь пройти через все это снова?Меган вспомнила о ночах, которые провела, плача от боли и обиды. О беседах с Полом. Наверное, теперь она знала о внутренних распрях в стане Новой Судьбы лучше, чем кто-либо другой. И поняла, что больше не хочет убивать Пола. Конечно, это не значило, что она и в самом деле не станет его убивать, просто она этого больше не хотела.– Не хочу, – ответила она, опустив голову и изо всех сил сдерживая слезы.– Ну, если тебе будет приятно слышать, то я могу сказать, что тоже тебя люблю, – сказал Пол. – Ты мне… очень дорога. Иногда я приезжаю в гарем только за тем, чтобы увидеть тебя. Только с тобой я могу поговорить по душам. Только ты умеешь выслушать и дать хороший совет, только ты знаешь, как нужно обращаться с Эмбер. Теперь я понял – нужно было ее отпустить.– Я не стану принуждать тебя отпустить и меня, – сказала Меган. – Во всяком случае, я на это надеюсь.– А ты знаешь, почему соловей не поет в клетке? – спросил Пол.– Ты уже говорил об этом, – ответила она, глядя на него. В ее глазах стояли слезы.– Потому что он знает, что если не будет петь, его отпустят, – сказал Пол. – Так вот и с тобой – когда я увижу, что ты больше не можешь петь, я тебя отпущу… или пойму, что больше ты петь не будешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26