Роджер подошел поближе и салютовал капитану.— Я вернулся, — сказал он. Панер в ответ медленно покачал головой, выплюнув жвачку к ногам принца.— Прежде всего, ваше высочество, как вы неоднократно мне указывали, не вы должны отдавать мне честь, а я вам.— Капитан…— Я не стану спрашивать, о чем вы думали, — продолжал командир. — Я догадываюсь. Готов признать, что ваша выходка выглядела весьма романтично. Будет о чем рассказать дома.— Капитан…— Но со мной в подобные игры играть не стоит, — зарычал Панер. — Я посылаю людей оберегать вас, рискуя их жизнями. И ради чего? Ради ваших идиотских взбалмошных поступков?— Капитан Панер… — уже гневно повторил Роджер.— Вам нравится играть в игрушки, ваше высочество? — продолжал Панер, окончательно приподнявшись.Теперь он возвышался над всеми, как новый Геркулес свирепый и непреклонный.— Хотите играть в игры? — повторил он убийственно спокойным тоном. — Хорошо. Я тоже люблю поиграть. Но хочу вам заметить, что вы, мягко говоря, весьма дерьмовый командир. — При этих словах он постучал пальцем по лбу принца. — Вы продемонстрировали, что на этой чертовой планете можно обойтись без боеприпасов и телохранителей.— Капитан… — устало произнес Роджер.— Да, сэр. Вы знаете, к примеру, что я бросил на произвол судьбы Билали? А знаете почему?— Хм? — Роджер поразился неожиданной смене темы. — Нет. И почему? Однако…— Потому что он не смог забыть, что он морской пехотинец! — пролаял Панер. — Я стал пехотинцем еще до рождения его матери, но, когда я первый раз пришел в полк, знаете, что мне там сказали?— Нет. Но, капитан…— Они сказали, что мне лучше забыть, что я морской пехотинец. Потому что у пехотинцев есть определенные традиции. Они например, никогда не оставят раненого в беде, никогда не нарушат закон, будут хранить флаг как зеницу ока. Однако для Империи есть лишь одна традиция. Знаете ли вы, что это за традиция, полковник?— Нет, скорее всего, не знаю. Но, капитан…— Традиция заключается лишь в одной основополагающей задаче, только в одной миссии. И до сих пор мы с этой задачей успешно справлялись. Так вы не знаете, в чем она состоит?— Защищать императорскую фамилию, — выпалил Роджер, пытаясь вставить слово. — Но, капитан…— Неужели вы думаете, что я хотел оставить Гелерта? — кричал капитан.— Нет, но…— Или Билали, или Хукер, или даже Добреску? Вы думаете, что я жаждал бросить нашего единственного врача?— Нет, капитан, — сказал Роджер, даже не пытаясь спорить.— А вы знаете, почему я все же оставил этих достойнейших людей, воинов, которых я выпестовал своими собственными руками, тренируя некоторых из них в течение нескольких лет? Людей, которых я люблю?— Нет, — сказал Роджер, заставив себя все же прислушаться. — Ну и почему?— Потому что у нас есть только одно дело: доставить вас в столицу Империи в целости и сохранности. Пока отпрыски коронованного принца Джона достигнут совершеннолетия и парламент утвердит их наследственные права, вы — да поможет всем нам бог! — третий претендент на корону! И верите вы или нет, но лишь на вашей семье и держится пока еще вся Империя. Вот почему мы должны защищать вас любой ценой. Все, что встанет на пути при выполнении этой задачи, второстепенно, и им можно пренебречь. Всем без исключения! — ревел капитан. — В этом суть нашей миссии. Это наша единственная задача. Что касаетслГелерта, то здесь я решил не упорствовать. Однако судьбой отряда я жертвовать не стал, поскольку неизвестно, чем бы кончилась стычка с кранолтой, задержись мы там дольше необходимого. Поэтому я принял, как мне кажется, единственно верное решение, постаравшись свести потери до минимума, и, естественно, сделал это только по одной причине. И вы знаете по какой?— Чтобы сохранить мне жизнь, — спокойно ответил Роджер.— И вот как же, по-вашему, я себя почувствовал, когда вас не обнаружил? После того, как пришлось пожертвовать жизнью стольких людей! И пожертвовать ради чего — ради какой-то безделицы?— Прошу прощения. Я не подумал.— Да, — накатывал Панер. — Вы не подумали. Замечательно. Однако такого поведения можно ожидать от юного лейтенанта, у которого ветер гуляет в голове, но уж никак не от человека вашего положения. Неужели вам не ясно, что у меня не было ни малейшего шанса вмешаться в ситуацию и уберечь вас от ваших “геройств”?— Ясно. — Роджер стоял потупившись, не поднимая глаз.— Если мы вас потеряем, то можем с чистой совестью перерезать себе глотки. Понимаете вы это?— Да, сэр.— Роджер, когда вы научитесь думать, в конце концов? — проговорил капитан, уже несколько смягчившись. — Я едва не послал весь отряд, чтобы попытаться вызволить вас. И это могло кончиться весьма плачевно. Мы все могли умереть. И Билали, и Хукер, и Диспреукс, и Элеонора, и Костас, и все-все-все. Понятно вам?— Да. — Голос Роджера прозвучал еле слышно, ему стыдно было поднять глаза.— И кто бы тогда оказался крайним? Вы или Билали?— Я, — вздохнул принц. Панер несколько секунд смотрел на него не мигая и затем кивнул.— Хорошо. Закончим этот разговор, — вымолвил капитан и выждал паузу, а затем, уже более серьезным тоном, продолжил: — Полковник! Мне кажется, самое время надеть на вас другую “шляпу”. — При этих словах Панер опять протянул руку и постучал пальцем по лбу принца, на этот раз нежно. — Я хочу, чтобы вы возглавили третий взвод, полковник. Я понимаю, что это некоторое понижение в звании, но дело в том, что мне сейчас позарез нужен командир взвода. Вы согласны, полковник?Роджер наконец-то оторвал глаза от земли, взглянул на Панера и кивнул; в его глазах стояли слезы.— Я попытаюсь.— Прекрасно, лейтенант Макклинток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149