ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
VadikV
13
Александр Лидин: «Импер
аторская охота»
Александр Лидин
Императорская охота
«Лидин А. Запах смерти: авторский сборник»: Феникс; ; 2005
ISBN 5-222-05782-8
Аннотация
Александр Лидин Ч специалист
запредельных жанров: психоделической прозы, литературы ужасов...
Антон ЛИДИН
ИМПЕРАТОРСКАЯ ОХОТА
…свет моей жизни, огонь моих ч
ресел.
В. Набоков «Лолита»
* * *
«Господи, ну почему мне так не повезло! Почему ты не снизошел благодатью и
не уничтожил меня в тот ужасный день, а подарил мне ничтожную жизнь Ч низ
менное существование, достойное разве что самых мерзких тварей земных? П
очему на меня обрушились страдания, и за какие грехи ты покарал меня, Вели
чайший из Великих? Будь проклята Императорская охота! Будь проклята Акад
емия! Будь проклят Старший Егерь! Будь прокляты леса Эсмиральда! Аминь!»
Каждый день таил для него мучения Ч мучения грешника, для которого адом
обернулась реальность. Каждое утро становилось пыткой, и чтобы побороть
глухое отчаяние «я», заключенного в искалеченное, презренное тело, он вы
бирался из своего маленького обветшалого домика Ч лачуги, приютившейс
я на западной окраине городка Ч и отправлялся на берег.
Зимой он любовался здесь угрюмыми волнами, с суровой неприступностью Об
ер-ловчих вздымавшими белые шапки бурунов. Волны с шумом разбивались об
угрюмые скалы и уходили в ничто, как и все в его застывшем мире. А летом над
ним насмехались приходившие купаться мальчишки. Состязаясь в остроте я
зыков, визгливая детвора корчила рожи и выплескивала запас зла, что скап
ливался за день в суете жизни подрастающих Охотников и Егерей.
Мальчики изводили его. Озорники дразнились и корчили рожи Ч не осознова
я своей жестокости, совершенно уверенные в абсолютной безнаказанности,
они обижали его для забавы, а вовсе не по злому умыслу. В то же время пожилы
е, видавшие виды люди относились к нему с угрюмой снисходительностью, ми
лостливо даря свою доброту Ч которая, по его мнению, полагалась ему по пр
аву, а не из презрительной жалости. Но взрослые всего лишь жалели искалеч
енного, совершенно седого парня на инвалидной коляске Ч жалели, словно
делая ему величайшее одолжение, и тут же гордо задирали нос, наслаждаясь
своим неподкупным бескорыстием.
Одинокими летними солнечными и невероятно долгими днями на пляже, возвы
шаясь над песчаной равниной, которую непоседливые малыши превращали то
в фантастически многоликие песчаные замки, то в арену ожесточенных кула
чных боев, он погружался в чтение древнего «Сунь-Укуна» и вновь, на этот р
аз мысленно, путешествовал по невообразимым сказочным странам, заселен
ным ужасными тварями. И тогда он проклинал профессию, которая в детстве, к
ак и большинству мальчишек, казалась ему столь романтичной Ч но вместо
радости познания неведомого принесла лишь боль невосполнимой утраты, с
делав калекой.
Раньше он был Охотником Его Императорского Величества. Целых пять лет по
сле окончания Академии он путешествовал по лесам Эсмиральда, и на его сч
ету числилась масса нечисти. Он слыл хорошим Охотником… Двадцать семь ле
т. Ему еще предстояла долгая жизнь (люди Приморья доживали до девяноста, а
многие и до ста лет) Ч жизнь никому не нужного калеки.
Сидя в своей коляске, он с завистью смотрел на голопузых мальчишек. По при
вычке сотворив заклятие «от водяного», они с разбегу бросались в искрящи
еся прозрачные воды Зеленого моря и тут же выныривали наружу хохочущими
поплавками. Как хотел бы он вот так же пробежаться по горячему, обжигающе
му песку, расслабившись, лениво проплыть до острова, черной скалой темне
ющего у горизонта… Или залезть на холм и через дыру в старом, ветхом забор
е проскользнуть в город Древних Ч заросшие руины, что с незапамятных ве
ков возвышались над городом. Он много раз подъезжал на своей каталке к за
бору и с завистью поглядывал, как мальчишки, один за другим, протискивают
ся в щель между разошедшимися досками, чтобы соприкоснуться с Госпожой И
сторией, пройтись мимо замшелых стен или спуститься в сырые, полутемные
казематы, пропитанные запахом плесени.
Вечерами, долгими тоскливыми вечерами, когда время превращается в беско
нечность, словно в насмешку притормозив свой и без того медленный бег, он
пил. Пил, чтоб быстрее шло время, чтобы забыться. Отрешиться от унизительн
ого состояния, до которого докатился он Ч бывшая гордость Академии, гер
ой Огненного десанта. Пил и писал стихи.
Когда ты одинок, то накинь
Плащ Печали на плечи,
Подойди и…
«О Боже! О Всемогущий Повелитель Всех и Вся, твой безропотный раб взывает
к тебе! Я хочу ходить! Я хочу, чтобы ожили мои ноги… мои высохшие мертвые но
женьки! Я хочу жить! Я… Аминь!»
И он снова пил. Так продолжалось, пока он не встретил ее Ч свою Леонору, св
ою Лолиту, свою Офелию.
* * *
Обидно! В тот самый день, ставший для него Днем Возрождения, Днем Пробужде
ния, днем, подарившим новую жизнь, и днем первого шага к смерти; днем, когда
он впервые услышал ее голос, впервые увидел ее, впервые заговорил с ней… В
тот самый день он не услышал ее шагов, не распознал их среди сотен малых шу
мов, тихих скрипов, топтания, шарканья множества ног; не узнал их как перво
начало будущего знакомства, как единственное, что несло смысл естеству е
го обиженного судьбой существования и таило грядущие перемены. Влекло п
ереосмысление, переосознание окружающего мира Ч казалось бы, столь про
чного, но на деле шаткого, словно карточный домик.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2
13
Александр Лидин: «Импер
аторская охота»
Александр Лидин
Императорская охота
«Лидин А. Запах смерти: авторский сборник»: Феникс; ; 2005
ISBN 5-222-05782-8
Аннотация
Александр Лидин Ч специалист
запредельных жанров: психоделической прозы, литературы ужасов...
Антон ЛИДИН
ИМПЕРАТОРСКАЯ ОХОТА
…свет моей жизни, огонь моих ч
ресел.
В. Набоков «Лолита»
* * *
«Господи, ну почему мне так не повезло! Почему ты не снизошел благодатью и
не уничтожил меня в тот ужасный день, а подарил мне ничтожную жизнь Ч низ
менное существование, достойное разве что самых мерзких тварей земных? П
очему на меня обрушились страдания, и за какие грехи ты покарал меня, Вели
чайший из Великих? Будь проклята Императорская охота! Будь проклята Акад
емия! Будь проклят Старший Егерь! Будь прокляты леса Эсмиральда! Аминь!»
Каждый день таил для него мучения Ч мучения грешника, для которого адом
обернулась реальность. Каждое утро становилось пыткой, и чтобы побороть
глухое отчаяние «я», заключенного в искалеченное, презренное тело, он вы
бирался из своего маленького обветшалого домика Ч лачуги, приютившейс
я на западной окраине городка Ч и отправлялся на берег.
Зимой он любовался здесь угрюмыми волнами, с суровой неприступностью Об
ер-ловчих вздымавшими белые шапки бурунов. Волны с шумом разбивались об
угрюмые скалы и уходили в ничто, как и все в его застывшем мире. А летом над
ним насмехались приходившие купаться мальчишки. Состязаясь в остроте я
зыков, визгливая детвора корчила рожи и выплескивала запас зла, что скап
ливался за день в суете жизни подрастающих Охотников и Егерей.
Мальчики изводили его. Озорники дразнились и корчили рожи Ч не осознова
я своей жестокости, совершенно уверенные в абсолютной безнаказанности,
они обижали его для забавы, а вовсе не по злому умыслу. В то же время пожилы
е, видавшие виды люди относились к нему с угрюмой снисходительностью, ми
лостливо даря свою доброту Ч которая, по его мнению, полагалась ему по пр
аву, а не из презрительной жалости. Но взрослые всего лишь жалели искалеч
енного, совершенно седого парня на инвалидной коляске Ч жалели, словно
делая ему величайшее одолжение, и тут же гордо задирали нос, наслаждаясь
своим неподкупным бескорыстием.
Одинокими летними солнечными и невероятно долгими днями на пляже, возвы
шаясь над песчаной равниной, которую непоседливые малыши превращали то
в фантастически многоликие песчаные замки, то в арену ожесточенных кула
чных боев, он погружался в чтение древнего «Сунь-Укуна» и вновь, на этот р
аз мысленно, путешествовал по невообразимым сказочным странам, заселен
ным ужасными тварями. И тогда он проклинал профессию, которая в детстве, к
ак и большинству мальчишек, казалась ему столь романтичной Ч но вместо
радости познания неведомого принесла лишь боль невосполнимой утраты, с
делав калекой.
Раньше он был Охотником Его Императорского Величества. Целых пять лет по
сле окончания Академии он путешествовал по лесам Эсмиральда, и на его сч
ету числилась масса нечисти. Он слыл хорошим Охотником… Двадцать семь ле
т. Ему еще предстояла долгая жизнь (люди Приморья доживали до девяноста, а
многие и до ста лет) Ч жизнь никому не нужного калеки.
Сидя в своей коляске, он с завистью смотрел на голопузых мальчишек. По при
вычке сотворив заклятие «от водяного», они с разбегу бросались в искрящи
еся прозрачные воды Зеленого моря и тут же выныривали наружу хохочущими
поплавками. Как хотел бы он вот так же пробежаться по горячему, обжигающе
му песку, расслабившись, лениво проплыть до острова, черной скалой темне
ющего у горизонта… Или залезть на холм и через дыру в старом, ветхом забор
е проскользнуть в город Древних Ч заросшие руины, что с незапамятных ве
ков возвышались над городом. Он много раз подъезжал на своей каталке к за
бору и с завистью поглядывал, как мальчишки, один за другим, протискивают
ся в щель между разошедшимися досками, чтобы соприкоснуться с Госпожой И
сторией, пройтись мимо замшелых стен или спуститься в сырые, полутемные
казематы, пропитанные запахом плесени.
Вечерами, долгими тоскливыми вечерами, когда время превращается в беско
нечность, словно в насмешку притормозив свой и без того медленный бег, он
пил. Пил, чтоб быстрее шло время, чтобы забыться. Отрешиться от унизительн
ого состояния, до которого докатился он Ч бывшая гордость Академии, гер
ой Огненного десанта. Пил и писал стихи.
Когда ты одинок, то накинь
Плащ Печали на плечи,
Подойди и…
«О Боже! О Всемогущий Повелитель Всех и Вся, твой безропотный раб взывает
к тебе! Я хочу ходить! Я хочу, чтобы ожили мои ноги… мои высохшие мертвые но
женьки! Я хочу жить! Я… Аминь!»
И он снова пил. Так продолжалось, пока он не встретил ее Ч свою Леонору, св
ою Лолиту, свою Офелию.
* * *
Обидно! В тот самый день, ставший для него Днем Возрождения, Днем Пробужде
ния, днем, подарившим новую жизнь, и днем первого шага к смерти; днем, когда
он впервые услышал ее голос, впервые увидел ее, впервые заговорил с ней… В
тот самый день он не услышал ее шагов, не распознал их среди сотен малых шу
мов, тихих скрипов, топтания, шарканья множества ног; не узнал их как перво
начало будущего знакомства, как единственное, что несло смысл естеству е
го обиженного судьбой существования и таило грядущие перемены. Влекло п
ереосмысление, переосознание окружающего мира Ч казалось бы, столь про
чного, но на деле шаткого, словно карточный домик.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2