– Не пойдет, – сказала я.
– Замолчи! – приказала Лаура. – Это моя подруга, Джоанна Герген. Знаешь ее?
– Нет.
– Зато она знает о тебе.
– Ты сказала ей, что я безумная?
– Я сообщила ей, что ты моя лучшая подруга. Будет весело.
Они продолжали настаивать, и в конце концов я сдалась. Приняла душ за тридцать секунд, еще сорок пять секунд ушло на то, чтобы надеть черное платье, а потом села на заднее сиденье к ним в машину и, пока мы ехали по Лондону, пыталась подкрасить ресницы тушью, а губы сильно смятой губной помадой. У Джоанны была квартира недалеко от Ледброк-Гроув, которая стоила… Ладно, я заставила себя не думать о том, сколько стоит ее квартира. Я предполагала провести вечер, который должен был стать убежищем в моей разрушенной жизни. В глазах Джоанны с дорогой укладкой, светлыми волосами, одетой в откровенно безвкусное ярко-розовое платье, отразилось удивление, когда она открыла дверь и увидела, что за спинами Лауры и Тони стою я – пятая спица в колеснице.
– Миранда, – представила меня Лаура.
Джоанна расплылась в улыбке.
– Женщина, которую выбросили из ее собственной квартиры? – спросила она.
Во взгляде Лауры – мольба о прощении.
– Я только сказала, что ты моя лучшая подруга и что у тебя есть проблемы, – объяснила она.
Казалось бы, это не имело никакого значения, но лед был сломан. Джоанна проводила меня к гостям, очень подробно рассказывая о том, что она сделала с домом и сколько времени на это потребовалось. Совершенно очевидно, что она знала обо мне и некоторые другие вещи.
Впрочем, вечер оказался неправдоподобно хорошим. Квартира была большая и с садом, в который можно было выходить из кухни через двустворчатые окна, доходящие мо пола. Сад мерцал, освещаемый свечами в банках для варенья. В гостиной играл оркестр, исполняющий танцевальную музыку латиноамериканского происхождения с элементами джаза и рока, настоящий оркестр, играющий на праздниках сальсу, а ванна была наполнена льдом и бутылками пива. Кроме Лауры и Тони, не было никого из тех, кою я знала и всегда считала немного забавными. Вечер, проведенный в компании незнакомых гостей, похож на инопланетное путешествие. Я сражалась с бутылкой пива, пытаясь открыть ее, когда мужчина, находившийся рядом, взял ее и зажигалкой открыл пробку, потом подал бутылку мне.
– Вот, пожалуйста.
– У тебя такой вид, словно ты уж очень горд собой, – съязвила я.
– Я Каллум, – представился он.
Я подозрительно посмотрела на него. Он был высокий, с темными жесткими курчавыми волосами, а под нижней губой также была растительность забавной формы, размером с почтовую марку. Он перехватил мой взгляд.
– Можешь потрогать, если хочешь, – разрешил он.
– Это как-нибудь называется? – спросила я.
– Не знаю.
– Трудно сделать такое?
– По сравнению с чем? – уточнил он. – С хирургией мозга?
– С бородой.
– Ну, не слишком.
– Меня зовут Миранда.
– Я знаю, – сказал он. – Ты женщина, которая уехала из своей собственной квартиры.
– Ну это совсем не так уж грандиозно, это просто трогательная, печальная сказка.
– В рассказе, который слышал я, все было довольно забавно, – сказал Каллум.
– Да нет, не совсем, – ответила я. – Даже печально.
В стиле бывалого моряка, который часто использовала, я поведала ему свою историю. Пока я рассказывала, он подвел меня к столу, уставленному едой, и положил мне на тарелку кусок пирога со свининой и салат двух видов. Я рассказывала эту историю многим, но, как ни странно, на этот раз она получилась смешной и забавной. Отчасти еще и потому, что Каллум был выше приблизительно на пять дюймов и вопросительно взирал на меня сверху, волосы свисали ему на лоб. Да и трудно сохранять внушительный и серьезный вид, рассказывая историю и одновременно отпивая пиво из бутылки, с тарелкой в руке, из которой ты продолжаешь есть.
– Тебе нужно, – заметил Каллум после окончания моего рассказа, – просто выставить их.
– Я не могу поступить так, – мгновенно ответила я.
– Тогда развлекайся, как можешь, но только не там, где ты сейчас живешь. Раз есть люди, которые смотрят за домом, ты можешь выходить и развлекаться в Лондоне.
Разговор перешел на другие темы. Он уже знал, чем я занималась на работе, и, как на большинство людей, на него произвело неизгладимое впечатление, что я должна подниматься на стремянку и пилить доски, чтобы заработать себе на жизнь. В конце разговора он попросил номер моего телефона, а я сказала, что у меня нет номера телефона, именно в том и дело, разве он не слушал мой рассказ? Он рассмеялся и сказал, что Тони его друг и он позвонит мне туда.
Мне стало немного стыдно, когда я увидела, как растерянно слоняются Тони и Лаура, явно собираясь уходить. Предполагалось, что я должна чувствовать себя подавленно, но мне, видимо, удалось лучше провести вечер на этом празднике, чем им. В машине по дороге домой я вспомнила, что сказал Каллум.
– Я собираюсь выставить их, – сообщила я.
Лаура озадаченно осмотрелась вокруг.
– Что? – спросила она.
– Меня это все слишком подавляет, – объяснила я. – Я не способна теперь даже ясно мыслить. Сейчас я собираюсь действовать как нормальный человек. Я что-нибудь подберу для Кэрри и для ее приятеля, даже если им придется переехать в гостиницу.
– Ты еще можешь пожить у нас, – предложила Лаура. – Правда, Тони?
– Что?
– Разве она не может остаться с нами?
– Ты – хозяйка.
– О, ради всего святого!
Я вмешалась:
– Нет. С вами было прекрасно. Но я чувствую себя пойманной в комнату с отоплением и закрытыми занавесками, в которой что-то гниет. Я собираюсь открыть окна.
– Но что же гниет? – спросила Лаура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92