Воистину, пришла пора объясниться - да нет, не в том смысле объяснений требует Жоакин Сасса, который, как капитан корабля, вскрывая запечатанный конверт с секретной картой и нанесенным на неё новым курсом, боится обнаружить в нем чистый листок бумаги: Ну, дальше что? Дальше двинемся вот этой дорогой, отвечала Жоана Карда, а пока будем идти, я расскажу вам то, чего ещё не говорила, но не потому, что это имеет отношение к цели нашего приезда, а просто - пора представиться тем, кто последовал за мной в такую даль. Могли бы сделать это раньше, говорит Жозе Анайсо, ещё в Лиссабоне или по дороге. Да зачем же: либо вы поехали со мной, поверив одному моему слову, либо слово это требовалось подтвердить множеством иных, и тогда грош ему цена. Ага, значит, нас ждет награда за то, что поверили вашему слову. Но мне решать, какой будет эта награда и когда вручать её. Жозе Анайсо не пожелал отвечать на это, сделав вид, что увлеченно рассматривает линию черных тополей на горизонте, но услышал, как Жоакин Сасса пробурчал: Ай да девочка. Я уже не девочка, улыбнулась Жоана Карда, но и не бой-баба, какой могу показаться. Я вовсе вас таковой не считаю. Властная, самонадеянная, самоуверенная, палец в рот не клади, да? Скажите просто - "таинственная", и этого будет достаточно. В самом деле: здесь есть тайна, и я не привезла бы сюда никого, кто поверил бы, не увидев все собственными глазами, даже вы не поверите, а потом даже вам не поверят. Но вы оказали нам эту милость, привезя нас сюда. Я привезла, и мне повезло, ибо хватило одного только слова. Дай Бог, чтоб других не понадобилось. Диалог этот вели Жоана Карда и Жоакин Сасса, а двое их спутников участия в нем не принимали: Педро Орсе - оттого что не понимал, о чем идет речь, а Жозе Анайсо, явно терявший терпение и сдерживавшийся с трудом - добровольно самоустранившись. Заметьте, что ситуация с зеркальной точностью, порождающей неизбежные различия, повторяла ту, что возникла в Гранаде, когда Мария Долорес говорила с одним португальцем, хоть предпочла бы - с другим. Но в данном случае все со временем станет на свои места, ибо недаром сказано: Тот, кого жажда одолела, мимо рта не пронесет.
И вот они уже идут по тропинке гуськом, потому что она узкая, и Педро Орсе замыкает шествие: ему потом все объяснят, если, конечно, ему и в самом деле есть дело до португальских дел. Я живу в Коимбре, начала Жоана Карда, а сюда в Эрейру приехала, когда с мужем развелась, месяц назад, мотивы какие? да стоит ли об этом говорить, порой и одного мотива достаточно, а иногда и целую симфонию собери - не хватит, и жаль мне вас, если жизни каждого из вас этому до сих пор не научили, я не оговорилась: "жизни", а не "жизнь", у нас у всех их несколько и притом разных, и слава Богу, что одни убивают другие, иначе жить было бы невозможно. Она перепрыгнула через довольно широкий ручей, а мужчины - следом, и, воссоединясь на другом бережку, вновь зашагали по мягкой песчаной почве, намытой во время паводка. Приехала сюда, тут у меня родные, продолжала Жоана Карда, мне хотелось подумать, но не о том, верно я поступила, неверно, - знаете эти качели? сделанного не вернешь, а просто о жизни, зачем она нужна, зачем я ей нужна, и пришла к единственному выводу, что не знаю этого. По лицам Жоакина Сассы и Жозе Анайсо видно было, что они несколько сбиты с толку: женщина, с палкой в руке объявившая в Лиссабоне о некой землемерной небывальщине, здесь, в полях Мондего, расфилософствовалась да ещё в такой невыносимой, все усложняющей манере, когда вместо уже сказанного "да" говорится "нет", и сказано будет "нет" наперекор давно произнесенному "да". Жозе Анайсо, как человеку образованному, легче примениться ко всем этим несообразностям, а вот Жоакин Сасса их только смутно ощущает, и потому они смущают его душу вдвойне. Жоана Карда, остановясь, ибо они уже совсем рядом с тем местом, куда она вела их, досказывает то, что ещё осталось, а прочее высказано будет в другое время: И я отправилась в Лиссабон искать вас не столько потому, что и с вами происходили какие-то чудеса, нет: мне показалось, что вы, в точности как и я, чужды той внешней логике, которой подчиняется мир, и безмерно было бы мое разочарование, откажись вы сопровождать меня, но вы не отказались, и, может быть, я ещё сумею что-нибудь почувствовать - сейчас или потом, после того, как все потеряю, а теперь идемте.
Эта удаленная от реки, окольцованная высокими тополями круглая прогалина или поляна, которой никогда не касался заступ или лемех, встречается не так редко, как принято считать - вступим на нее, и время остановится, и вместо тишины услышим безмолвие, и мороз пойдет по коже, но не потому, что здесь творятся чудеса, происходит волшба, что это ворота в потусторонний мир или на тот свет: да нет, это просто деревья, окольцовывающие поляну, от сотворения мира будто нетронутую, разве что песком её умягчило, но под песком оказывается плодородный слой, а спрос с того, кто посадил здесь деревья таким образом. Жоана Карда завершает свои объяснения: Вот сюда я пришла поразмышлять о своей жизни, должно быть, это самое тихое место в мире, самое тихое, но и самое беспокойное, не стоило бы вам об этом говорить, но если бы вы не попали сюда, то и понять бы не смогли, и вот в один прекрасный день, ровно две недели назад, когда я пересекала эту полянку из конца в конец, хотела присесть в тени вон того дерева, нашла я эту палку, она лежала на земле, а откуда взялась неизвестно, ещё накануне её здесь не было, мне даже показалось, что кто-то специально её положил, аккуратно пристроил, но я не обнаружила ничьих следов - только свои собственные да тех людей, что проходили здесь сто веков назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112