Теперь возмущаются все, но он притворяется, что не слышит, он невозмутимо насвистывает и вытаскивает из коробки еще одну кассету.
— Какое, бля, ты отношение имеешь к сценарию? — взвивается Рэб. — И где затраты на оформление? Дерьмовенько все это выглядит, честно тебе скажу, — говорит он, пиная коробку.
Сай… нет, Псих даже и не собирается как-то оправдываться.
— Вы словно неблагодарные дети, — насмешливо говорит он. — Я мог бы записать Терри в помощника режиссера, а Рента в сопродюсеры, но им для контактов нужно какое-то одно имя, чтобы избежать неразберихи в деловой части вопроса. И дрючить, если вдруг что, будут меня. — Он возмущенно показывает на себя. — И что я получаю вместо «спасибо»?!
— Какое ты отношение имеешь к сценарию? — еще раз спрашивает Рэб. Он говорит медленно и ровно, глядя при этом на меня.
— Я внес в сценарий некоторые изменения. Я режиссер, продюсер и режиссер монтажа. У меня было на это право.
Терри бросает взгляд на Рентона, который лишь поднимает брови. Терри отводит взгляд и поднимает глаза к потолку, желтому от никотина. У меня внутри все кипит, и даже не столько от самого факта предательства, сколько от того спокойствия, с которым Саймон все это сделал. Он стоит, словно темный ангел, черная футболка, черные брюки и туфли, сложив руки на груди, и смотрит на нас так, как будто мы все — дерьмо, прилипшее к его ботинку. Получается, все это время я была влюблена в непроходимого подонка.
Мы сидим молча, предчувствуя, что дальше будет еще хуже, а радостный Саймон запихивает кассету в видеомагнитофон. Он целует обложку.
— Мы это сделали. У нас есть продукт. Мы живем, — говорит он. Потом он подходит к окну, смотрит на кишащую людьми улицу и кричит: — Вы слышите? МЫ ЖИВЕМ!
Я смотрю фильм, сидя рядом с Мел и Джиной, — смотрю первую полноценную копию нашего фильма. Он начинается как и задумывалось, со сцены с телевизором, нашей с Мел сцены. Я невольно думаю про себя, что у меня все-таки очень красивое тело — гибкое, смуглое, стройное. Я выгляжу явно лучше Мел, которая, между прочим, моложе меня на пять лет! Я изучаю лица остальных, пытаясь понять их реакцию. Терри с головой ушел в порнуху и расслабился, Кертис, Мел и Ронни пока выжидают, лица Рентона и Форрестера не выражают вообще ничего. Джине явно неловко, похоже, она стесняется.
Потом начинается сцена, когда «братья» обсуждают свою поездку в «Глазбург». Она очень смахивает на любительское неуклюжее подражание первой сцене из «Бешеных псов», но смотрится все равно неплохо. Дальше все вроде тоже идет нормально, пусть даже Саймон бормочет что-то про «градуирование» и «приличные копии». Начинается сцена, когда мы с Саймоном едем в поезде, а потом ебемся в туалете в вагоне, хотя снималось все это в здешнем сортире.
— Ух ты, блин, — говорит Терри. — Вы посмотрите на эту задницу… — потом он поворачивается ко мне и улыбается: — Прошу прощения, Никки.
Я улыбаюсь в ответ, потому что меня начинает слегка отпускать. Получилось практически то, чего мы и хотели добиться, и, надо отдать Саймону должное, монтаж просто на высоте. В общем, все выглядит достаточно ровно, хотя актерская игра практически отсутствует, иногда очень заметно, что Кертис заикается, а Рэба явно не устраивает качество картинки. Однако в фильме действительно что-то есть, какая-то энергетика. И только когда мы просмотрели уже три четверти фильма, я вдруг понимаю, что Мел жутко злится. Я слышу, как она говорит тихонько, почти неслышно:
— Нет, нет… все не так.
Я оборачиваюсь и вижу, что она в полном шоке:"Мы смотрим ту сцену, где она сосет большой член Кертиса. Но она сосет его после того, как он выебал ее в задницу.
— Это еще что такое?! — кричит она.
— Где «что такое»? — спрашивает Саймон.
— Ты так все смонтировал, что получаетца, что я сосу его член уже после того, как он ебал меня в жопу, — рычит она.
Со мной сделали то же самое. Крупный план моего лица, потом — член Кертиса, который вроде бы ебет меня в зад, но это не моя задница, это кадр с задницей Мел.
— Меня никто в жопу не трахал! Что еще за хуйня, Саймон?!
— Ну да, — говорит Кертис, — ты не хотела, вот мы и не… того.
— Это только монтаж, — говорит Псих. — Креативный подход. Мы использовали кадры с Мел, которую имеют в задницу, а потом сделали небольшую корректировку цвета, чтобы задница Мел стала похожа на твою.
Я повторяю еще раз и понимаю, что голос у меня срывается:
— Я сказала, что меня никто не ебал в жопу! Почему эти сцены идут в такой последовательности? Это не я! Это Мел!
Псих качает головой.
— Послушай, это было решение уже в процессе монтажа, творческое решение. Ты не хотела, чтобы тебя имели в зад, и никто тебя в зад не имел. Неужели ты думаешь, что Вина Раймса действительно трахали в задницу, ну, тот парень, который играл Зеда в «Криминальном чтиве»?
— Нет, но это же порнофильм…
— Это кино, — говорит Саймон. — Мы смонтировали эпизод. Мы сделали то же самое, что Тарантино сделал с Вином Раймсом, это был монтаж. Ты что, думаешь, что Вин Раймс пришел к Тарантино и заявил: «Не-е-е, я не буду сниматься в этом эпизоде, а то люди могут подумать, что я, типа, пидор». Так что ли?
— Нет, — кричу я. — Это совсем другое! Это порнофильм, когда люди смотрят порнофильмы, они думают, что никто ничего не подделывает и не монтирует, что все это по-настоящему.
— Ну, Никки, мы прислушались к советам опытных режиссеров в Голландии. Мы с Марком подумали… ну, понимаешь…
Я поворачиваюсь Марку, и он поднимает руки,
— Меня только не впутывай, хорошо? — говорит он Саймону. — Это ты у нас суперзвезда. Это даже на кассетах написано. — Он поднимает коробку и машет ею в воздухе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175