— сказала ему Бэпэ.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
20 октября 2067 года.
Кабинет командира подразделения, объект «ЕвроГИС»;
полярная станция «Зебра», Европа;
09:10 по времени гринвичского меридиана.
— Что на тебя нашло, сержант? — Джефф укоризненно покачал головой. — А если кто-нибудь порвал бы скафандр, упав на лед?
Том Поуп стоял по стойке «смирно» перед письменным столом Джеффа.
— Мне нет оправдания, сэр.
— Хватит пороть эту сентиментальную чушь, сержант! Сколько лет ты служишь в Корпусе? Тринадцать?
— Четырнадцать, сэр.
— Достаточно долго, чтобы понимать, как следует поступать. Почему ты не приказал им остановиться?
Брови Поупа поползли вверх к темной линии волос.
— Прошу меня извинить, сэр… но я не видел причин их останавливать. Им пришлось не сладко, потом вдруг появилось свободное время, и я решил, что не будет ничего плохого, если они немного повеселятся.
— Немного повеселятся… Совсем немного? — Джефф бросил взгляд на свой ПАД. — У капрала Картрайт во время боя в понедельник появилась дыра в скафандре, которая была заделана лишь временной заплатой. А если бы она оторвалась, пока капрал кувыркалась на льду?
— Ее скафандр был тщательно проверен техником, сэр, и перепроверен мной лично. Если бы с ремонтом возникли проблемы, ей просто не следовало выходить в этом костюме на поверхность.
— Согласен, но дело не в этом.
— Тогда, прошу простить меня еще раз, я не совсем понимаю, в чем проблема.
— Проблема в ответственном поведении со стороны мужчин и женщин, служащих в этой роте. Со стороны человека, который несет ответственность за их безопасность. За последние три дня мы отразили четыре атаки. Наши потери составили тридцать четыре человека. Тридцать четыре! Почти половину численности! Мы просто не можем позволить себе нести такие потери, особенно если они будут вызваны дурными забавами.
— Ничего не произошло, сэр.
— Не произошло, слава Богу. Но скажи мне, почему они оказались на поверхности, если в этом не было необходимости? Мы обязаны сводить воздействие окружающей среды к минимуму. Дело не только в том, что они могли разбить шлемы или порвать скафандры. Я всем сердцем желаю, чтобы у них был шанс выйти в отставку, дожив до старости, а не умереть от рака или лучевой болезни всего через шесть месяцев.
— Так точно, сэр!
Джефф смотрел на сержанта немигающим взглядом. Том Поуп был отличным солдатом, награжденным «Серебряной Звездой», «Бронзовой Звездой» с пряжкой и тремя «Пурпурными Сердцами». Он воевал на Кубе, в Мексике и России, входил в отряд «морских котиков», захвативших пять лет назад террористов на круизном лайнере в Пуэрто-Рико и разрядивших самодельную атомную бомбу, которую те пытались доставить в Майами. Потом он служил на острове Парис помощником инструктора, а затем — инструктором, пока не был отобран для курса подготовки в Куонтико. Не приходилось сомневаться в его храбрости… или сообразительности.
Уорхерст попытался подойти к проблеме с другого края.
— О'кей, Том, — сказал он. — Не могу поверить в то, что у тебя не было причины не вмешиваться. Ты — слишком хороший служака, чтобы без определенной причины допустить такие забавы. Не желаешь просветить меня?
— Сэр, я…
— Я несколько хуже, чем ты, знаю мужчин и женщин из второго взвода и хочу узнать то, что до сих пор было мне не известно.
— Это не значит, будто что-то не в порядке…
Джефф промолчал, давая сержанту возможность продолжить.
— Послушайте меня, сэр, здесь я вынужден руководствоваться интуицией, чувством. Роту уже колотит от этого места, колотит всех нас. Мы вынуждены работать и сражаться здесь под всевидящим оком нависшего над нами Юпитера…
— Том, ты не пытаешься мне впарить ерунду, похожую на легенду о консервированных персиках?
Консервированные персики были старой легендой Корпуса, причудой, уходившей корнями во времена Второй мировой войны и первого использования бронетранспортеров-амфибий для высадки на удерживаемый врагом берег. С тех времен сохранилось мнение, будто употребление в пищу консервированных персиков на любом транспортном средстве морской пехоты, а особенно на амфибии, может принести несчастье. Морские пехотинцы, обнаружившие в рационе консервированные персики, спешили обменять их у представителей других родов войск на иные продукты, чтобы предотвратить поломку.
Предрассудок, конечно, но суеверия подпитывались войной и постоянной неуверенностью в том, что останешься в живых. Как огонь бензином…
— Нет, сэр, — ответил Том. — Дело совсем не в этом. Думаю, случившееся объясняется тем, что все здесь враждебно человеку.
— Именно это я и пытаюсь тебе втолковать.
— Но, сэр… Мне довелось бывать на Марсе. Провел там шесть месяцев после окончания Космической школы. Там тоже приходилось все время носить скафандр, но иногда, если закрыть глаза, можно было представить, что находишься в какой-нибудь пустыне в Нью-Мексико. Иногда небо было голубым. А на Луне, которую вряд ли можно сравнить с родной планетой, Земля была совсем рядом, стоило только поднять голову. В случае беды до Земли и ее голубого неба было всего три-четыре дня пути, даже несколько часов, если удавалось попасть на АМ-шаттл. А здесь… мой Бог… все выглядит так же странно, как и на Луне, только вместо серой пыли — всюду лед, и Юпитер такой огромный и тяжелый, что кажется, будто он вот-вот сорвется с крючка и упадет тебе на колени. День продолжительностью три с половиной земных, и темнота наступает, только когда Солнце прячется за Юпитером. Но даже тогда можно видеть темную сторону планеты, какую-то призрачную, озаряемую полярными сияниями и молниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142