Один за другим вернулись вестники к Леониду. От их вестей лицо Леонида осунулось и брови сомкнулись над его синими глазами.
– Что будем делать? – спрашивали военачальники.
– То, что должны делать, – отвечал Леонид, – готовиться к битве и сражаться с врагом, когда он придет.
Ксеркс уже знал, что в Фермопилах стоит эллинский отряд. Он велел послать туда лазутчика, пусть разведает, много ли там войска и что они думают делать.
Лазутчик вернулся и тотчас явился к царю:
– Странные дела я видел, царь. Я видел лишь немногих воинов, они стояли на страже перед стеной. Но одни из них упражнялись, бросая копья, другие боролись, а третьи расчесывали свои длинные волосы и украшали голову цветами!
Царь засмеялся:
– Так-то они готовятся к сражению? Не понимаю.
Он велел позвать Демарата.
– Объясни мне, Демарат, ты ведь спартанец: почему эти люди ведут себя так легкомысленно, когда им надо готовиться к битве?
Демарат тайно вздохнул, он знал, что делают люди его племени.
– Ведь я уже раньше рассказывал тебе, царь, об этом народе. Это спартанцы. Но ты поднял меня на смех. Для меня, царь, говорить правду наперекор тебе – самая трудная задача. Но все же выслушай меня теперь. Эти люди пришли сюда сражаться с нами, и они готовятся к битве. Таков у них обычай: всякий раз, как идти на смертный бой, они украшают себе головы. Знай же, царь, если ты одолеешь этих людей и тех, кто остался в Спарте, то уже ни один народ на свете не дерзнет поднять на тебя руку. Ныне ты идешь войной на самых доблестных мужей в Элладе.
Ксеркс внимательно слушал Демарата. Кажется, он говорит правду, вон у него даже губы дрожат. Но все-таки можно ли этому поверить?
– Как же они при таких малых силах будут сражаться с моими полчищами, Демарат?
Демарат пожал плечами:
– Поступи со мной, как с лжецом, царь, если будет не так, как я тебе говорю.
– Подождем несколько дней, – с сомнением сказал Ксеркс. – Я уверен, что они одумаются и обратятся в бегство и мы спокойно, без сражений пройдем в Элладу. Пошлите гонца – пусть сдадут оружие.
Демарат поклонился царю и ничего не ответил.
Прошло четыре дня, как гонцы вернулись к Леониду. Каждый день защитники Фермопил ждали появления врага. Каждый день брали в руки оружие, не зная, чем этот день кончится – останутся ли они живы или погибнут.
Начала появляться надежда, что персы промедлят до полнолуния, когда Спарта наконец сможет выступить в поход.
На пятое утро на дороге показался небольшой отряд. Эллины насторожились:
– Персы!
Это были посланцы персидского царя. Краснобородый перс в высокой шапке выступил вперед:
– Великий царь Ксеркс говорит Леониду: «Сдай оружие!»
– Царь Леонид говорит Ксерксу: «Приди и возьми!» – ответил Леонид.
Перс в изумлении от такой дерзости несколько мгновений молча смотрел на него.
– Знайте, – продолжал он с мрачной угрозой, – воины царя столь многочисленны, что могут, пустив стрелы, затмить солнце!
– Тем лучше! – крикнул кто-то из спартанцев. – Значит, мы будем сражаться в тени!
Персы повернули коней.
На другой день в Фермопилы вступили персидские отряды. Высокие войлочные шапки, пестрые одежды, сверкающие железными чешуйками рукава, копья, торчащие над головой… Они двигались потоком во всю ширину дороги, и конца этому потоку не было видно.
Эллины стояли готовые к бою.
– Это еще не персы, – приглядевшись, сказал Леонид, – это мидяне и киссии. Если у мидян персы могли отнять царство, неужели эти самые мидяне могут победить нас?
Азиаты бросились в бой с громкими криками и воплями. Мидяне решили сразу уничтожить эллинский отряд, но словно наткнулись на железную стену. Первые ряды их упали. Тут же на место убитых встали другие, снова бросились на эллинов. И снова легли, ни на шаг не пробившись вперед.
Целый день, до самого вечера, длилась тяжелая битва. Мидяне не отступали, не могли смириться с тем, что не в силах опрокинуть такой малочисленный отряд. Но когда ночной мрак заполнил ущелье и пары горячих источников начали затягивать дорогу, они отступили.
Ксеркс встретил их в гневе:
– Я вижу, что людей у меня много, но мало мужей! Иди ты, Гидарнес, со своими «бессмертными» и уничтожь этот отряд безумцев. Не вечно же мне стоять здесь, у прохода, не имея возможности пройти его!
Гидарнес, сын Гидарнеса, начальник царских телохранителей, тотчас выступил со своим всегда готовым к бою отрядом.
Ксеркс отправился вместе с ним. Он хотел видеть, как будут уничтожены эти дерзкие эллинские безумцы, осмелившиеся сопротивляться персидскому царю.
Эллины похоронили своих убитых. Перевязали раны. И снова взялись за оружие. Они уже не ждали помощи – полнолуние еще не наступило и Карнейские празднества еще не окончились. Не окончилась и Олимпиада в Олимпии.
Мысли невольно обращались туда. Там, на зеленой олимпийской равнине, сейчас полно народу, вокруг стадиона стоят нарядные палатки знатных и богатых людей. Идут состязания… Кого-то увенчивают зелеными венками – тех, кто прославил и себя и свой город победой…
– Мухи там сейчас, – тихо переговаривались воины, занятые своими делами, – такие ядовитые, спасенья нет от них!
– И жара, духота… Деревьев много, мешают ветру.
– Но зато какая холодная там вода! Теперь там ходят водоносы. Как сейчас вижу амфору, запотевшую от холодной воды…
– Да… А ведь и мы могли бы сегодня праздновать там. Но что делать, воля богов.
– И – Леонида.
Разведчики прибежали с вестью, что идет персидский отряд «бессмертных». Сам Гидарнес ведет его. А для царя Ксеркса ставят на горе трон, чтобы он сидел там и смотрел, как будут сражаться его персы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66