Быку надоело стоять в стойле, он бегал и рыл снег то рогом, то копытами.Лишь только бык выскочил на улицу, ребятишек от сортировки будто ветром сдуло: все забились под житницу. Сидят там и смотрят, как рыжий бык веселится на улице.Потом пришёл скотник дядя Павел, взял Рыжика за верёвку и повёл обратно во двор. Тогда и ребятишки один за другим выползли из-под житницы.– Ну что, трусы, попрятались? – сказал Серёжа. – Другие взяли бы хворостину да стали бы своё добро защищать, а то: «Овёс наш! Овёс наш!», а сами все под житницу залезли!Таня с Алёнкой переглянулись и отошли от житницы. И больше не стали просить покрутить ручку у сортировки… А жалко! Очень интересно она рокочет, когда вертишь ручку, а овёс внутри сыплется, пересыпается и шуршит потихоньку… Хитрый снеговик Ребята-школьники сложили на выгоне огромного снеговика. Колхозницы ходили на колодец и смеялись:– Вот какой дядя стоит! Ночью испугаешься!– Давай мы тоже снеговика сделаем? – сказала Таня.Алёнка согласилась:– Давай. Только не страшного.Они сделали маленького снеговика. А снеговик вышел кривой. Постоял-постоял, наклонился набок да и упал.Таня попросила бабушку:– Бабушка, слепи нам снеговика!Но бабушка сказала:– Вот только у меня и заботы – вам снеговиков лепить!– Ну давай этого приподнимем, – сказала Алёнка.Они стали поднимать своего снеговика, а он и совсем на куски развалился. У Тани даже слёзы брызнули.Дедушка вышел во двор колоть дрова.– Вы чего насупились? – спросил он.– Снеговик не выходит, – сказала Таня, – разваливается!– Вот это беда так беда! – сказал дедушка. – Придётся вам помочь.Они все втроём – Таня, Алёнка и дедушка – скатали ком, большущий-пребольшущий!Потом скатали ком поменьше. Потом совсем маленький.Дедушка на большой ком положил ком поменьше, а наверх – самый маленький. Вот и получился снеговик.– А теперь вы нарядите его, – сказал дедушка, – шапку ему наденьте, глаза ему сделайте! А я пойду дрова колоть.Таня и Алёнка до самых сумерек наряжали и прихорашивали своего снеговика. Сделали ему глаза из угольков, вместо носа воткнули еловый сучок, на голову надели дырявое решето. И очень ему радовались.Таня пришла домой, когда уже совсем стемнело. Она так устала, что даже забыла положить свои варежки в печурку. А варежки были совсем мокрые.За ужином Таня всё рассказывала про снеговика. А потом легла спать в свою тёплую постель, сунула ноги к тёплой печке, подложила руку под щеку и закрыла глаза.Тихо-тихо было в горнице. Тихо-тихо было на улице. Вдруг Таня слышит – скрипят по снегу чьи-то неуклюжие шаги.Она поглядела в окно – на улице светит чистый месяц. А мимо окна идёт её снеговик; решето сдвинул на ухо, палкой подпирается и шагает – скрип-скрип… хруп-хруп…«Куда пошёл! – закричала Таня. – Зачем уходишь? Что ж, нам теперь другого лепить?»А снеговик идёт да идёт. И даже не оглядывается. Так и ушёл куда-то по светлой снежной дороге…Утром Таня, как только проснулась, так сразу и вспомнила, что случилось.– Ты что это сегодня ночью кричала? – спросила у неё мать. – Сон, что ли, страшный приснился?– Не сон, – насупясь, сказала Таня. – У нас снеговик со двора ушёл…– Снеговик ушёл? – удивилась мать и засмеялась. – Ну и выдумала ты, дочка! Вон он стоит, твой снеговик. Куда он денется?Таня подбежала к окну, а окно совсем заморожено, и ничего сквозь него не видно. Тогда она живо оделась и выскочила во двор. Снеговик стоял на том же самом месте, где и вчера!Таня обрадовалась.– А, вернулся! – сказала она. – Ну и хорошо. А ты всё-таки скажи: зачем ты ночью уходил?Но снеговик задумчиво глядел куда-то своими угольками и ничего не отвечал Тане. Баня Таня и Алёнка играли в жохи. Жохи им сделал дедушка. Он взял гладкую ольховую палочку, разрезал на ровные кусочки, а потом каждый кусочек расколол пополам.Вот и получились жохи.А играют в них так. Возьмут в горсть и бросят на стол. Одна палочка ляжет на плоскую сторону – это жох. Другая ляжет на горбатую – это ничка. И нужно щелчками выбивать: жохом в жох, а ничкой в ничку. И при этом ни одной другой не задеть и не пошевелить.От усердия подружки взгромоздились на табуретки с ногами. А иногда, чтобы ловчее бить, совсем ложились на стол. Алёнка била потихоньку, жохи у неё ходили вяло и останавливались на полпути. А у Тани жохи даже со стола летели и вместо одного сразу пять жохов сбивали. И кон тянулся долго, потому что обе проигрывали.Девочки и не заметили, как засинело в окнах. Мать пришла с работы.– Со льном разделались, – сказала она, – весь обтрепали. А пыли-то сколько!Она сняла полушалок и вытрясла его в сенях. Таня поглядела на неё:– А у тебя и на волосах пыль! И на бровях тоже!– Ступай-ка в баню, – сказала матери бабушка, – сегодня с утра баню топят. И Татьяну с собой возьми.– Нет, не пойду я! – закричала Таня. – На мне пыли нету! И мне некогда – я в жохи играю!– Да ведь сегодня суббота, всё равно надо в баню идти, – сказала мать.– Я потом пойду, с бабушкой!– А бабушка поздно пойдёт, после всех.– И я после всех.– Ну, иди с бабушкой, – сказала мать.И ушла в баню.Совсем синими стали окна, только морозные серебринки светились на стёклах. Подружки доиграли кон, оделись и убежали на улицу.– Куда это, на ночь глядя! – закричала им вслед бабушка. – Смотрите, недолго!Но Таня ничего не ответила, будто не слыхала.Девочки побежали на пруд, покатались с маленькими ребятишками с ледяного бугра, поиграли в снежки. Потом сбегали к Алёнке домой – посмотреть новый календарь с картинками, который недавно привезли из города.И, когда уже совсем стемнело и затихло на улице, а в окошках засветились огоньки, Таня пошла домой.Уж теперь-то ей бани опасаться нечего:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10