Все строит из себя взрослую, а сама так же, как Антон, запуталась и не знает, как из этого вылезти и что делать.
– Займись чем-нибудь, – ласково, словно перед ней была младшая сестра, сказала Зина. – Я знаю, что тебе с ребятишками скучно. Но ты попробуй. Они такие потешные, такие занятные, вот ты увидишь! И ты можешь нам помочь. У нас сейчас столько хлопот, прямо вздохнуть некогда! Пойдем со мной!
Зина повернула обратно. Тамара равнодушно последовала за ней. Ей было все равно куда идти, только бы не остаться одной.
Елена Петровна встретила их внимательным взглядом. Зина улыбнулась ей:
– Тамара будет нам помогать!
– Ну помогать так помогать, – сказала Елена Петровна. – Садитесь к столу, надо «деду» рубаху с красными ластовицами сшить.
Зина проворно начала разбираться в разноцветных лоскутьях материи, чтобы найти подходящий кусок. Тамара взяла иголку, вдела нитку. А потом склонилась головой на руку и забыла, где она и зачем сюда пришла.
В лагере шумела пестрая, полная веселых забот жизнь. Там, над кустами сирени, взлетали краснокрылые и серебряные самолеты – ребята готовились к соревнованиям по запуску моделей. В другой стороне слышались музыка и песни. На открытой спортивной площадке ребята учились прыгать через препятствия. Всюду звонкие голоса, смех, движение…
Но Тамара не чувствовала этой атмосферы безмятежной ребячьей радости. Шум и смех раздражали ее. Лагерный сад казался жалким: насажали каких-то липок, а от них даже и тени почти нет. А эти самодельные палатки называются беседками? А этот грубый дощатый шкаф, набитый книжками, – библиотека? А эти картонные и жестяные самолеты, что взовьются сейчас над кустами, – дело, которым можно всерьез заниматься? А эта учительница, которая тратит время на пустяки, – с ней можно дружить?
– Ну что я буду тут делать? – угрюмо пробормотала она. – Зачем ты привела меня сюда?
Зина не ответила. Она тревожно оглядывала площадку. Где же Антон? Неужели опять убежал и обманул ее?
Зина, как встревоженная птица, облетела площадку. И в самом дальнем углу, за кустом, она увидела Антона. Антон стоял на коленях и, пригнувшись, испуганно выглядывал из-за куста. Зина облегченно перевела дух.
– Фу, Антон! Ты меня испугал. Ты что, в прятки играешь?
Увидев Зину, Антон выскочил из-за куста, бросился к ней и, как маленький, схватился за ее руку.
– Что с тобой, Антон?
Антон, оглянувшись вокруг, заставил Зину наклониться к нему.
– Он приходил! – прошептал Антон ей в самое ухо. – Он там стоял. У ворот.
– Кто стоял?
– Яшка. И рожи строил. А тебя нету… Я испугался и спрятался. Только он все равно меня видел.
Зина огорчилась. Опять эта черная тень Антоновой жизни – Яшка Клеткин!
– Ничего, Антон, – сказала она как можно спокойнее, – играй. Яшка тебе ничего не сделает.
А сама прошла прямо к Елене Петровне.
– Елена Петровна! Что делать? Опять этот Яшка здесь. Ну чтоб он пропал куда-нибудь! Почему такие люди живут на земле? Хоть бы он провалился!
Зина готова была расплакаться от досады. Она так устала бороться с этим противным, отвратительным Яшкой!
– Ты опять за свое, Зина? Зачем же Яшке куда-то проваливаться? Он ведь тоже человек.
– Ну какой же он человек, Елена Петровна? Он уже и сейчас вор и бродяга, а когда вырастет, будет бандит. Это разве человек?
– А все-таки пока что человек. Надо выручать его.
– Откуда выручать?
– Да вот из той трясины, в которую он попал. Он сейчас как слепой, он не понимает, куда идет.
– Да разве с ним можно сговориться? Вы, Елена Петровна, еще не знаете, как мы все намучились из-за него. Хоть бы он куда-нибудь сбежал! Он уже убегал из дому, только его поймали. Ну пусть бы убежал так, чтобы его и не поймали больше, чтобы мы избавились от него!
Елена Петровна опустила шитье на колени, подняла на Зину глаза, и между бровями у нее появилась знакомая горькая морщинка.
– Зина, Зина, что ты говоришь! Ну мы избавимся от него. А те люди, к которым он явится, пускай мучаются? И вообще, пускай пропадает человек? Человек, который мог бы сейчас готовиться вступать в комсомол, который стал бы учиться и работать, как настоящие советские люди.
– Он не будет учиться и не будет работать.
– Попробуем, посмотрим. Яшка тебе кажется страшнее, чем он есть. Поверь мне.
Зина почувствовала, что не права. Но ей было так жалко Антона, который, притихший и все еще испуганный, сидел в дальнем уголке площадки и глядел на нее оттуда своими широко раскрытыми глазами. И себя жалко. Разве не из-за этого противного Яшки так расстроился отец, и разве не из-за него она не пошла с ребятами в поход?
И все-таки она была не права, а права Елена Петровна. Только как же быть? Значит, так и терпеть этого противного Яшку?
– Терпеть не надо, – сказала Елена Петровна, и опять морщинка появилась между бровей. – Надо нам с тобой постараться сделать так, чтобы этот противный Яшка не стал бы противным. А стал бы таким же хорошим парнишкой, как и все наши ребята.
– А разве это может быть?
– А почему же нет? Давай постараемся. Трудно очень, Но если мы с тобой все-таки очень постараемся?
Зине было приятно слышать это «мы с тобой», в сердце росло чувство признательности к ее с детства любимой учительнице. Но все-таки ей трудно было согласиться с Еленой Петровной.
– Я не могу, – сказала Зина, – я не люблю его. Я не хочу глядеть на него. Не могу глядеть.
Елена Петровна вздохнула и снова принялась за шитье.
– Я понимаю тебя, Зина, ты слишком от него натерпелась. Но ведь каждый человек многогранен. Ты увидела только самые плохие стороны Яшки. А может, он так повернется, что станут видны и хорошие. И тогда ты скажешь сама себе:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70