Мишель Лазаль стоял у могилы и читал надпись на надгробии.
МАДЛЕН ЛАЗАЛЬ
1947-1982
Любил тебя больше, чем жизнь
Ветер шевелил цветы на могиле, и их белые лепестки сияли в ночной тьме. Лазаль нагнулся, поднял их и отложил в сторону.
Затем он взял лопату.
Он погрузил ее в землю, надавил на нее ногой и поднял с могилы большой ком темной земли. Он бросил его в сторону и продолжал копать. Он кидал и кидал землю. Возле могилы вырос холм. Рубашка его взмокла от пота. Он остановился, снял ее и завязал рукава вокруг пояса, как фартук. И продолжал копать.
Прошло около получаса, пока стала видна крышка гроба.
Услышав удар металла о дерево, он радостно отступил на шаг и вонзил лопату во влажную землю. Лазаль опустился на колени и стал очищать гроб от оставшейся земли. Разгребая землю, как собака в поисках кости, он сломал два ногтя. Из ободранных пальцев заструилась кровь, но Лазаль не обращал на это внимания. Только откинув с гроба последний комок земли, он выпрямился и снова взялся за лопату. Сунув острие лопаты под крышку гроба, он навалился на рукоятку лопаты.
Винты, державшие крышку, заржавели и не оказали особого сопротивления. Крышка со скрипом сдвинулась. Удовлетворенно вздохнув, он поднял ее и отбросил в сторону.
Из гроба доносился тошнотворный запах тлена.
Лазаль внимательно оглядел труп. Кожа лица и шеи высохла и туго обтягивала кости. Глазницы зияли; пустые впадины заполняло студенистое вещество, застывшее и на щеке, вернее, на том, что когда-то было щекой. В ноздрях стояла густая желтоватая жидкость, похожая на гной. Рот был открыт, в нем не хватало нескольких зубов. Десны разрушились, и язык напоминал кусок сморщенной коричневой веревки. На руке, лежавшей на груди, растрескалась и облезла кожа, обнажив кости. Дно гроба было покрыто чем-то вроде ржавчины, казавшейся черной в темноте.
Лазаль спустился в могилу и стал на колени у ног мертвой -жены. Он вспотел и дышал учащенно. Он вытер рукой лоб; кровь из разбитых пальцев оставила на коже красное пятно.
Мадлен похоронили в черном платье. Лазаль нагнулся, взял рукой заплесневевшую ткань и стал поднимать платье, пока оно не закрыло разложившееся лицо. Перед ним был гноящийся таз. Лазаль почувствовал эрекцию и расстегнул брюки. Он упал на тело и, повторяя имя жены, сунул член туда, где был ее таз. Запах его пота смешался с вонью трупа.
На него упала тень.
Лазаль поднял глаза, и пыхтенье его перешло в крик.
Над могилой стоял Жубер, глядя на омерзительную сцену. На лице его застыла зловещая улыбка.
Лазаль не мог оборвать крик.
Жубер продолжал улыбаться.
Вырвавшись наконец из кошмара, Лазаль схватился за голову так, словно она отрывалась. Он по-прежнему слышал крики и не сразу понял, что кричит сам.
Он сел в кровати. Тело его взмокло и ныло. Повернувшись, он почувствовал, что сильно дрожит. Глаза его вылезали из орбит, будто досматривая картины кошмарного сна.
Он вскочил и бросился в ванную, чувствуя приступ рвоты. Он нагнулся над раковиной и его вырвало.
Он вышел оттуда, мотая головой и выплевывая воду. Потом, шатаясь, побрел в спальню и сел в кресло у окна.
В эту ночь он больше не заснул.

Глава 30
Оксфорд
Эта дорога была знакома Блейку. Хотя он уже больше года не посещал Институт психических исследований, ему не нужно было заглядывать в карту, чтобы его отыскать. Он выехал из Лондона рано, когда улицы еще не заполнились машинами. Утреннее солнце светило неярко, доставляя удовольствие. Блейк был в джинсах и белой майке. Насвистывая в такт музыке из транзистора, он свернул на подъездную дорогу к институту.
Въехав на стоянку, он выключил мотор, но вышел из машины лишь после того, как закончилась песня. Он накинул на себя легкую куртку и пошел к главному входу. В кармане лежал блокнот и обычный набор ручек. Блейк улыбнулся, вспомнив, как много лет назад он, молодой журналист, вдохновенно брался за любое задание, вооружившись только блокнотом.
В вестибюле института была приятная прохлада, и Блейк замедлил шаги, вспоминая, куда ему нужно идти.
Из комнаты в конце коридора вышла женщина.
Писатель обратил внимание на ее стройную фигуру и обтянутые юбкой упругие ягодицы. Из небольшого разреза сзади, будто дразня его, виднелись стройные икры. Она легко и изящно шла на высоких каблуках, не замечая его.
- Извините, - сказал он, приблизившись к ней.
Она повернулась, и Блейк почувствовал тепло ее приветливых глаз. Она улыбнулась, и лицо ее просияло. Он бросил восхищенный взгляд на ее грудь, торчащую под синей блузкой.
- Вы Дэвид Блейк, не так ли? - Это был не вопрос, а утверждение.
Он широко улыбнулся:
- Наконец-то я прославился. Как вы меня узнали?
- В нашей библиотеке есть ваши книги. Я узнала вас по фотографии на обложке. Это все темные очки. Они у вас особенные.
- Они скрывают мешки под глазами, - сказал он, радуясь, что смог ее насмешить. - Мне даже неловко: вы меня знаете, а я вас нет.
- Келли Хант, - представилась она. - Я здесь работаю.
Блейк осторожно пожал ее маленькую руку.
- Вы опровергаете мои представления, - сказал он. - Я думал, что все исследователи - скучные мужчины средних лет.
- Как видите, не все.
- Вижу.
Они посмотрели друг на друга долгим удовлетворенным взглядом.
- Доктор Вернон в своем кабинете? - наконец нарушил молчание Блейк.
Келли слегка нахмурилась.
- Вы пришли, чтобы его повидать, да? - спросила она.
Блейк подтвердил это, и она показала, как найти директора института.
- Ну, я рад, что встретил вас, мисс Хант, - сказал он, направляясь к лестнице, ведущей к кабинету директора.
- Я тоже, - сказала Келли, глядя, как он удаляется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91