Управляя машиной, он большим и указательным пальцами не переставал потирать переносицу, чтобы унять боль, раскаленным гвоздем впившуюся в середину лба. Часы на приборном щитке показывали половину третьего. Через пятнадцать минут его ждали в больнице, куда он ехал на контрольное обследование. Миллер сильнее нажал на педаль акселератора, до предела разгоняя автомобиль по почти пустынной дороге.
Он решил, что не вернется на работу после обеда. Дикинсон говорил, что будет снимать интерьер и обсуждать с ведущими актерами завтрашний съемочный день, так что Миллеру все равно делать там было нечего. После больницы он поедет домой. Перед тем как уехать со студии, он вымыл микроволновую печь, отскоблил прилипшие к стенкам этого металлического гробика куски запекавшегося в нем ребенка и собрал их в черный пакет для мусора, который он потом выбросил. Миллер отказался от всех предложений помочь ему, предпочитая заниматься этим в одиночку. Дикинсон сказал, что, по его мнению, подобная натуралистичность была достигнута благодаря какому-то жарочувствительному заряду, вмонтированному в макет ребенка, который сработал при достижении определенной температуры.
Миллер лишь усмехнулся про себя и пожал плечами: пусть, мол, режиссер остается при своем мнении.
Миллер не горел желанием выкладывать ему всю правду.
Он слегка притормозил, подъезжая к изгибу дороги, и чертыхнулся про себя: перед глазами поплыл туман. Не останавливая машину, Миллер на мгновение с силой сжал веки, надеясь, что пелена рассеется. Но дорога впереди по-прежнему оставалась в дымке.
Он выругался про себя и стал меньше давить на правую педаль.
— Ну же, проясняйся, — пробормотал он, снова сильно моргнув.
Зрение вернулось к нему быстро и с удивительной отчетливостью. Миллер улыбнулся и продолжал езду, заметив, что навстречу ему движется большой контейнеровоз. Уже за сотню метров слышался рев двигателя этого восемнадцатиколесного чудовища.
И вдруг — темнота.
— О черт! — воскликнул он, чуть не задохнувшись.
Внезапно беспросветная мгла окутала его. Он ослеп.
Не видел даже руки перед собой.
Машину стало кидать из стороны в сторону. Миллер, вцепившись в руль, пытался удержать ее, понимая, что чертов контейнеровоз раздавит его в лепешку.
Водитель грузовика лихорадочно сигналил, но Миллер едва справлялся с машиной, прижимая ее как можно ближе к краю дороги и опасаясь вообще потерять управление.
Может, резко тормознуть?
Сделай он это, машину закрутит волчком. Лучше съехать на обочину, возможно, заросли бирючины смягчат удар.
Если, конечно, грузовик не сомнет его раньше.
За его невидящими глазами мысли проносились с быстротой молнии. Помертвевший от ужаса, он до боли в руках сжал руль. И так же внезапно, как и пропало, зрение вернулось к нему.
Он снова видел.
Видел, что контейнеровоз всего в нескольких метрах от него.
Видел, что еще секунду-другую, и металлическая громадина врежется в его машину.
Миллер нажал на акселератор, развернул свою «гранаду» и бросил ее на живую изгородь вдоль дороги.
Грузовик пронесся мимо лишь в нескольких сантиметрах от хвостовой части машины, и Миллер услышал громкий свист его пневматических тормозов; чертова колесница, сильно вибрируя, остановилась.
Сам же он, резко надавив на тормоз, всем телом уткнулся в рулевую колонку и теперь от удара тяжело дышал. С трудом откинулся на сиденье, боковым зрением заметив бегущего к нему водителя грузовика.
Дверца машины Миллера резко распахнулась.
— Какого черта? — закричал водитель, однако при виде белого как мел Миллера осекся и продолжал примирительно: — Ты мог бы проститься с жизнью.
Миллер не ответил; сняв темные очки, аккуратно протер глаза.
— Ничего, обошлось? — поинтересовался водитель. Миллер кивнул.
— Может, вызвать «скорую» или еще что сделать?
Специалист по киноэффектам отрицательно качнул головой.
— Нет, не надо, — сказал он, и водитель грузовика уловил запах виски в его дыхании.
— Ты что, пил? — резко спросил он.
— Не настолько, чтобы было заметно. Во всяком случае, причина не в этом.
— Напиваются до чертиков, а потом садятся за руль. Вот из-за таких, как ты, и гибнут люди, — рявкнул водитель грузовика.
— Говорю же, это не от выпивки, — буркнул Миллер, подняв глаза на водителя. Ему никак не удавалось успокоить дыхание. Он опустил веки и, посидев с закрытыми глазами, стал медленно приоткрывать их, опасаясь, как бы снова не наступила слепота. Но свет не пропал, и очертания предметов не были размыты.
— Ты уверен, что «скорая» не нужна? — повторил свой вопрос водитель грузовика.
— Все нормально, — сказал Миллер, заводя двигатель.
Водитель грузовика отошел, давая Миллеру возможность выехать задним ходом обратно на дорогу. Он еще долго смотрел вслед удалявшейся «гранаде» и, лишь когда она скрылась за поворотом, покачал головой и побрел к своему грузовику.
— Проклятый маньяк, — ворчал про себя водитель, забираясь в кабину.
Миллер тряхнул головой и приложил два пальца к левому глазу. Глаз дергало, как при нарыве. Проклятье! Он сглотнул, почувствовав, что все лицо покрылось пленкой пота. Хорошо бы знать, произошло ли это от только что пережитого, когда он был на волосок от смерти?
Или от предчувствия, что слепота может обрушиться на него снова и без всякого предупреждения?
Он продолжал ехать.
Глава 23
Доктор Джордж Кук загнал свою «ауди» на стоянку, выключил двигатель и выбрался из машины.
Движение на дороге оказалось более оживленным, чем он рассчитывал, садясь за руль, к тому же он попал в пробку, когда примерно в миле от него на дороге перевернулся трактор, и он вынужден был сидеть больше получаса в ожидании, пока вызывали помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81