- А вы двое... м-м?..
- Однокашники. Друзья. Партнеры. Я слыхала, он называет нас «Суперкомандой». Пару раз во время практики на выживание в экстремальных ус­ловиях ночевали в одном спальнике, но ничего сногсшибательного не было. Не мой тип мужчины.
- Только пойми меня правильно, он мне очень нравится...
- Он славный паренек, - согласилась Николь.
- ...и еще никто не заставлял меня так сме­яться. Но это лишь мимолетное увлечение.
- Надеюсь, Полю об этом известно, - про­ронила Николь, а затем поинтересовалась: - Тебя кто-то ждет?
- Ждет? - Хана перевела дух, избегая взгля­да Николь, затем деланно улыбнулась. - Боже милостивый, конечно, нет! Я не настолько жес­тока. - Снова возникла пауза. Хана тщетно пы­талась отогнать воспоминания, и улыбка ее угас­ла. - Иногда я испытывала что называется на­стоящую страсть. Один раз в Японии, еще во время учебы, второй раз в Стэнфорде. Почти три года мы были неразлучны. Вместе работали, вместе отдыхали, вместе... жили. Я не скрывала, что подала заявление в НАСА. За этим-то я и приехала в Стэнфорд. Но мы легкомысленно к этому относились. Пока не пришел вызов.
- Что же было тогда?
Голос Ханы вдруг лишился выразительности, глаза померкли. Николь захотелось обнять ее, но Хана отстранилась.
- Много воплей, - тихонько проронила она. - Море слез. А однажды ночью вдруг при­ехали полицейские. Соседка вызвала, опасаясь, что мы изувечим друг друга. Но она вряд ли зашла бы так далеко. Всю жизнь я мечтала о кос­мосе. Я просто знала, что именно здесь мое место. И не могла отказаться, даже во имя любви.
Теперь Николь накрыла здоровой рукой ла­донь Ханы. Они посидели молча, потом Хана всхлипнула и высморкалась.
- Извини, - проговорила она, утирая лицо.
- Перед отлетом из да Винчи я получила от Бесс весточку. Она перебралась на Восток, пре­подает в Массачусетсском технологическом, по-прежнему одна. Но хотя бы не отказывается со мной разговаривать. Я действительно причинила ей сильную боль. Боялась даже, что она никогда меня не простит.
- Будь у тебя выбор, ты поступила бы так же?
- А ты?
- У меня так вопрос не стоял.
- Везет тебе. - Хана со вздохом отвернулась и набрала код на интеркоме. - Я устроила зва­ный обед, Андрей Микхайловитш, не почтите своим присутствием?
- Шэгэй, как обычно, с головой ушел в ра­боту. Вытащить его теперь не легче, чем медведя из берлоги. Но лично я, милые дамы, с удоволь­ствием подкреплюсь.
- Тогда кончай трепаться и приходи.
Зимянин двигался в невесомости с раскован­ной грацией. Рядом с ним экипаж казался стай­кой неуклюжих подростков - пожалуй, кроме Бена Кьяри. Настолько высокий, что едва про­шел под установленной нормативами планкой предельного роста, стройный и мускулистый, как танцор, Андрей оказался самым красивым мужчиной их всех, когда-либо встречавшихся Николь. Жаль, что он состоит в счастливом браке, и хотя всегда готов пофлиртовать, дальше этого не идет. Возлюбленный Зимянина - пси­холог на русской базе в Гагарине -настолько хороший, что сфера его деятельности охватыва­ет и американскую зону. Николь встретилась с ним на предполетных тренировках и ошарашен­но обнаружила, что он еще красивее Андрея. Помнится, тогда она подумала, что в мире нет справедливости, но постепенно Николь узнала обоих мужчин поближе и поняла, что это один из тех редких союзов, когда партнеры воистину созданы друг для друга. Связывающие их узы гораздо крепче, чем у всех известных Николь пар - в том числе и ее родителей. Если ей по­везет в супружестве хотя бы наполовину, она будет довольна.
Заглянув в тарелки, Андрей состроил гримасу:
- И это называется перекусом?
- Нас устраивает, - отозвалась Хана. Его взгляд был красноречивее слов. Мгновение поразмыслив, Андрей при помощи своего компьютерного блокнота забрался в кора­бельную базу данных, хранящую рецепты блюд и список провизии, что-то туда вписал и сделал заказ через главную консоль.
- Я тебе не говорила, Андрей, - подала голос Николь, - что в детстве видела, как ката­ются на коньках твои родители?
- Это видел почти весь мир - если не на их первой Олимпиаде, то на второй уж наверняка.
- Они были великолепны!
- Они были лучшими.
- А ты не катаешься?
- Здесь - нет.
- Ты прекрасно понял, что я имела в виду, черт побери!
Сняв пробу, он вернулся к консоли и запро­граммировал чуть больше специй. Потом покачал головой и сообщил:
- Так, как они, - нет. Мне это и в голову не приходило.
- Но почему?!
- Николь, а почему ты не стала адвокатом, как отец, или писателем, как мать? Пишет она бесподобно.
- Ее Пулитцеровские премии это подтверж­дают.
- Вот именно. А в нашем доме над камином висят три золотые медали. В течение десяти лет и трех Олимпиад родители были сильнейшими спортсменами в мире. Им до сих пор нет равных, так что я не хотел и пробовать. Как и они, я не люблю быть вторым. Я хочу прославиться как Андрей, а не сынишка Михаила и Ларисы.
Тут консоль звякнула, и Андрей с минуту хле­бал суп. Потом протянул ложку Николь:
- На-ка, попробуй. Только осторожно, горячо.
- Пахнет чудесно! - Хана подалась вперед, чтобы тоже отведать супа.
- М-м-м, - замычала Николь. - Как ты за­ставил эту тварь состряпать такое чудо?
- Я не новичок в космосе.
- Не сыпь мне соль на раны.
- У нас с Федором такая же система установ­лена дома, так что у меня было время попрактиковаться... - он помахал руками, застенчиво ус­мехнувшись, - и малость побаловаться с ней. Так сказать, раздвинуть рамки кулинарной по­средственности.
- А Полю не останется? - справилась Ни­коль. - Он сейчас на вахте.
- Бери. - Андрей закрыл миску герметич­ной крышкой, закрепил на подносе и вручил Николь, невзирая на протесты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93