Похоже, шутки кончились Ч это в Раздельной они еще могли поз
волить себе поиграть с нами, попытавшись захватить живыми (эх, знать бы за
чем?), а здесь… Мы все-таки переиграли их, подобрались слишком близко Ч и т
еперь, боюсь, у них оставался только один выход Ч любой ценой уничтожить
нашу группу. Уничтожить Ч или рискнуть тем, чем, как я понимаю, рисковать
они очень не хотели.
Они выбрали первое Ч ударили, даже не дожидаясь, пока автомашина поравн
яется с ближайшей БМП. Откуда-то из зарослей знакомо ширкнул РПГ и старто
вавшая граната, отмерив последние секунды нашего бренного существован
ия, ударила в капот многострадального ЗИЛа.
Окружающий мир ослепительно вспыхнул, расширяясь за несколько неисчис
лимо малых наносекунд до бесконечности и скрываясь в огненном мареве бл
изкого взрыва, и исчез в спасительной бархатной пустоте покинувшего уяз
вимое тело сознания…

ГЛАВА 20

Сознание возвращалось тяжело, словно категорически не желая расстават
ься со спасительным покоем подаренного контузией беспамятства. Н-да, эт
о вам не осторожное пробуждение от навеянного (или как там он говорил: «на
веденного», кажется?) Посланником цветного морока, это именно она Ч добр
ая старая контузия со всеми своими непременными атрибутами Ч тошнотой,
жуткой головной болью и головокружением. Короче, пробовать не советую, ч
естное слово!
И еще этот шум… Очень знакомый шум, кстати. И вполне привычная металличес
кая дрожь под лопатками… Елки-палки, это как же меня угораздило в вертоле
те-то оказаться? Или я чего-то упустил? Н-да, много пить вредно! Мало, впроче
м, тоже… ПоследнееЧ самое страшное: вот я, к примеру, кроме глотка дармово
й водки под плеск сонных днестровских волн ничего в рот не брал Ч и вот ва
м, пожалуйста! В вертолете каким-то образом очутился, лечу куда-то… Бред! Т
очно бред, особенно эти мысли.
На сей оптимистической ноте я наконец полностью вышел из беспамятства, в
новь получив способность более-менее трезво оценивать окружающую обст
ановку.
Увы, изменилось мало что: по-прежнему рокотал вертолетный двигатель, суд
я по звуку, принадлежащий все тому же «крокодилу», мелко вибрировал дюра
левый пол подо мной, ужасно болела голова и привычно пахло авиационным к
еросином, разогретым смазочным маслом и кровью. Последнее мне не понрави
лось особо Ч чья это кровь, я не знал, хотя и подозревал, что все-таки не мо
я. Ладно, хоть так: ведь что бы ни случилось в ходе выполнения операции, она
не может считаться безнадежно проваленной именно до тех пор, пока жив хо
тя бы один из посланных на ее выполнение бойцов.
А в том, что я жив, сомнений уже не оставалось…
Стараясь не выдать себя случайной дрожью закрытых век (правый глаз, похо
же, еще и заплыл), я прислушался, пытаясь определить, сколько человек летит
вместе со мной, однако за гулом двигателя ничьих голосов слышно не было. Т
о ли в десантном отсеке, кроме меня, никто не обретался, то ли остальные па
ссажиры просто молчали, и увязывать сие молчание с едва ощутимым запахом
свежей крови мне отчего-то очень не хотелось. Осторожно Ч так, чтобы вер
оятные наблюдатели ничего не заметили, вздохнув, я сосредоточился на соб
ственных ощущениях, при помощи простейшего аутотренинга сминая головн
ую боль и головокружение в небольшой комочек и выбрасывая прочь из созна
ния.
Удалось… почти: все неприятные ощущения сжались до крохотной точки в обл
асти затылка, отвечающей болью на каждый толчок металлического пола. Ага
, похоже, это уже не просто контузия, похоже, я где-то крепко башкой приложи
лся. Ну-ка, посмотрим, что там у нас еще плохого… Незаметно шевельнув рука
ми, я убедился, что мои верхние конечности надежно скованы наручниками, к
о всему прочему еще и защелкнутыми точнехонько по запястью Ч аж кисти о
немели. Плохо! Так, а что там с ногами? С ногами оказалось не лучше: с меня кт
о-то самым наглым образом стянул ботинки и надежно стреножил ремнем. Ясн
о… Грамотно спеленали, аки непослушного младенца. Ладно, значит, будем и д
альше «без сознания» валяться Ч глядишь, чего и узнаем интересного да п
олезного.
А вертолет, между тем, явно пошел на снижение Ч гул турбин изменил свою то
нальность, пол подо мной слегка накренился и завибрировал уже по-другом
у: «двадцать четвертый» разворачивался и заходил на посадку.
Интересно, сколько же времени я в обмороке провалялся? В смысле, далеко ли
мы улететь успели Ч обидно, если далеко: потом опять возвращаться приде
тся и все сначала начинать (мыслей о полном провале миссии я, как и положен
о бравому грушному спецна-зеру, и близко не допускал Ч инструктор Жорик
Герасимякин мог бы мной гордиться и ставить салагам в пример. Желательно
, конечно, чтобы не посмертно…). Жаль, на часы не взглянуть Ч их с меня, судя
по ощущениям, местные мародеры сняли вместе с ботинками.
Вертолет снова ощутимо наклонился на борт, выровнялся и наконец завис на
д землей Ч уж что-что, а как «крокодильи» винты рассекают воздух при поса
дке, я знал более чем хорошо. Так и оказалось Ч машина опустилась ниже, ко
снулась шасси взлетной площадки и, качнувшись пару раз вверх-вниз на мощ
ных амортизаторах, замерла. На смену ровному полетному рокоту пришел зам
ирающий шелест прокручивающегося вхолостую несущего винта; затем лязг
нула, отъезжая вбок, дверь отсека и сквозь раскрывшийся проем ощутимо па
хнуло свежим, насыщенным запахами йода и водорослей, морским ветром. Ух т
ы, никак на курорт привезли! Какие милые люди…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105