– Витлак, наш бог от генной инженерии, разумеется, не мог упустить такую возможность, – невозмутимо говорил Визброй. – Его сотрудники исследовали хромосомы землянина, вроде бы обнаружили источник военных талантов – то ли в генах, то ли в мозгу. На этом они, само собой, не успокоились и продолжали экспериментировать. Кажется, землянину добавили способность к предвидению, усилили аналитические цепи мозга. В результате всех этих издевательств Индекс у парня вырос чуть ли не до двенадцати с половиной, а то и выше.
– Вот тут ты врешь! – Гаффай тихонько рассмеялся. – Двенадцать и шесть было только у таренийца по имени Никулар Орлой. – Во время войны он служил в оперативном управлении Генштаба. Если не ошибаюсь, в чине бригадного генерала.
Вежливо покивав, Шовит признал, что память у Висада работает отменно, зато по части сообразительности наличествует явный пробел. «Это был гуманоид, но не тарениец, – назидательно произнес Визброй. – И звали его похоже, но как-то по-другому. Просто его земное имя из соображений конспирации переделали на похожее таренийское». После этих объяснений Шестоперов подумал, что моряка, спасенного маванорцами в годы русско-японской войны, звали, видимо, Николай Орлов.
Гаффай пожал плечами и раздраженно заметил:
– История, может, и занимательная, но к теме нашего разговора отношения не имеет. Зачем ты мне об этом рассказываешь?
Упрямо мотнув головой, Визброй возразил:
– Имеет отношение, причем самое непосредственное. Когда бустафонские гниды свергли Империю, этот Орлой, или как там его на самом деле, угнал легкий корабль – кажется, корвет – и махнул обратно на Землю. Потом я встречал на Чигаре одного земляка, который прежде служил в имперской разведке. Он сказал, что топлива в баках корвета не хватило бы на весь путь, так что последние полсотни световых лет Орлой мог преодолеть только в релятивистском режиме, то есть долетел бы домой совсем недавно, хотя это уже действительно неважно…
По его словам, важно было другое: бустафонцам и тинборам известно, что Имперский флот ходил в Третий Рукав и что в конце войны туда же ушел по крайней мере один боевой корабль. На основе этих вполне достоверных фактов тинборы и сделали совершенно неправильный вывод, будто в тех краях имеется старая база. Отсюда, предположил Шовит, и берет начало смешная легенда о Новой Империи.
Обдумав его слова, Гаффай признал, что такая версия напоминает правду. Гросс-адмирал явно успокоился, но внезапно его лицо снова сделалось озабоченным.

Два гуманоида, слушавшие разговор долоков, вполне разделяли подозрения Верховного. Какая-то доля истины могла содержаться и в обвинениях сенатора Нюссар насчет супероружия на борту «Императора Галактики».
Выслушав соображения старого друга и командира, Визброй немедленно сделал отрицающий жест, но потом задумался и неуверенно проговорил:
– Погоди-ка, дай вспомнить. – Он зажмурился, наморщив лоб. – Кажется, в последние дни перед падением монархии прибыл на Ратул веселый старичок, конструктор линейных кораблей, в том числе «Императора Галактики». Старик прилетел, чтобы помочь экипажу с ремонтом и наладкой синхронизатора… Он еще рассказывал что-то о своем замысле по части линкоров следующего поколения – фантастические, скажу тебе, были проекты.
Верховный наклонил голову, показывая, что помнит визит конструктора. «Кажется, именно тот старикашка подарил мне макет будущего линкора, вооруженного пушками двадцатого калибра», – сказал Гаффай. Резко встав, он подошел к стеллажам и достал небольшую, с метр длиной игрушку, похожую на огурец, к которому прилепились полушария орудийных башен. Шестоперов подумал, что подобных конструкций он прежде не видел.
Между тем Шовит, ободренный поддержкой Висада, признался, что у него сохранилось смутное – все же столько лет прошло – воспоминание. Когда выяснилось, что отремонтировать движок линкора удастся не скоро, именно старый конструктор руководил эвакуацией и даже потребовал для сопровождения крейсер.
– Совершенно верно, – подтвердил Гаффай. – Я нашел в архиве приказ начальника Имперского Генштаба: передать крейсер «Безжалостный» в полное распоряжение генерального конструктора академика Ирлога Замрая.
– Точно-точно, именно так его и звали, – обрадовался Визброй. – По требованию старикашки мы смотались на десяток световых лет к Оралу, где перегрузили с транспорта… э-э-э… как его… кажется, кораблик назывался не то «Оранжевый рассвет», не то «Багровый закат»… В общем, транспорт был тяжело поврежден и потерял ход. Мы приняли на борт его экипаж и груз – несколько пломбированных контейнеров. А сам «Багровый рассвет» добили торпедами, чтобы не достался тинборам.
Он добавил, что на другой день после ухода «Безжалостного» противник бросился на штурм, потерял линкор и пару крейсеров, но все-таки разрушил часть оборонительных сооружений Сорала. После этого флот Тинборда блокировал планету-крепость, и Ратул попал в первое окружение, но вскоре подоспели «Зигейр II», «Мафтинд Великий», «Драйда», и членистоногих погнали до самого Захру.
В комнате, расположенной на восьмом этаже Департамента Безопасности, Наршада завороженно прошептала: «Что случилось с теми контейнерами?» Одновременно с ней Гаффай задал Шовиту именно этот вопрос.
– Контейнеры были переброшены на «Императора Галактики» и вместе с ним погрузились под аммиачные облака известной тебе планетенки. А чуть позже подошел «Аргал Второй» и эвакуировал конструктора.
– Что было в контейнерах? – хмуро спросил Висад.
Сделав унылое лицо, Шовит поведал, что штабс-командора Визброя о таких вещах никто не информировал, да и время тогда было не самое подходящее для проявлений любопытства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107