Машина стояла на посадочной лужайке в парке, окружавшем особняк Гаффая. Робот-слуга резво подбежал к гостям, и Кузьма Петрович приказал ему вытащить из багажника коробку с подарком – антикварную вазу старинного висклафского хрусталя. Сопровождаемые роботом, они вошли в дом.
В холле прибывающих встречала супруга Висада – молоденькая долокесса по имени Лебронор. Насколько Шестоперов научился разбираться во внешности ящеров, она была прелестна, и ее красоту не портил даже огромный живот – Лебронор вынашивала яйцо.
– Ах, Наршадочка, ты сегодня совершенно неотразима! – защебетала юная хозяйка дома. – Здравствуйте, Петрович, я так рада вас видеть!
– А где виновник торжества? – поинтересовалась Наршада.
Жеманно вздохнув, Лебронор скорчила насмешливо-унылую гримаску и махнула рукой. Вместо него ответил немолодой долок в мундире адмирала флотилии:
– Папочка даже в такой день не может не заниматься делами. Засел в кабинете с членами Верховного Комитета.
Наршада, которая по долгу службы знала в лицо и по личным делам всех старших офицеров планеты, немедленно сообщила:
– Это Мафтинд Гаффай, старший сын Висада. А это…
– Мы знакомы, – усмехнулся тезка первого маванорского императора. – Полагаю, инженер-командор, вы и с моим младшим братом уже встречались?
– Имел честь, – кивнул Шестоперов.
На этот раз Зензилап нарядился в парадный темно-синий мундир с серебряными погонами фрегат-капитана. Вытянувшись, спецназовец щелкнул каблуками, приветствуя землянина. Мафтинд поведал, что их сестра Седанар, названная в честь покойной бабушки, руководит оформлением большого стола и что скоро, как только завершится неофициальное совещание в отцовском кабинете, церемония наконец-то начнется.
У землянина мелькнула мысль, что в действительности Лебронор не так уж молода – все-таки у четы Гаффаев трое более чем взрослых детей. Можно было предположить, что адмиральша совсем недавно прошла курс тотального омоложения вакциной «Миран-40». Хотя, подумал Кузьма Петрович, не исключено, что Мафтинд, Зензилап и Седанар – дети Висада от других жен. Последняя догадка была, видимо, ближе к истине, поскольку Наршада как раз спросила у долокессы:
– Когда ожидаешь первенца?
Прижав руки к животу, Лебронор прошептала скороговоркой:
– Ой, не скоро еще! Дней через тридцать-сорок снесу яичко, потом еще сто дней в инкубаторе – считай, целый год из жизни вычеркнут. Представляю, какой ужас был в старину, когда не придумали инкубаторы и бабы сами высиживали яйца!
Из глубины дома послышался звонкий грохот бьющейся посуды. Мафтинд прислушался к приглушенным толстыми стенами голосам и сказал недовольным тоном:
– Кажется, бравый гвардии командор упился вдрызг. Мужики, пойдем-ка. Может, подмога нужна.
Пристроившись в кильватер старшему брату, Зензилап заметил, оскалясь:
– Был командор, но со вчерашнего дня – адмирал флотилии. Тебя догнал на старости лет, так что имеет полное право погулять на радостях.

В углу банкетного зала восседал на диванчике изрядно смущенный Шовит Визброй, державший в руке высокий стакан. По всем признакам, пилот «Лабиринта», перебрав горячительного зелья, опрокинул столик с напитками. Во всяком случае, столик лежал неподалеку кверху ножками, а два робота суетились, подметая с паркета осколки и затирая лужу.
– Шовит, старина, нельзя же так, – укоризненно произнес Мафтинд. – Я, конечно, твои чувства понимаю и разделяю, но ведь нужно все-таки меру знать.
Визброй медленно повернул мутный взгляд в сторону вошедших, и на его покрытом чешуйками лице заиграло подобие радостной улыбки. Прежде Шестоперов никогда не видел пилота упившимся до такой степени, но сейчас землянина больше всего удивило не состояние Шовита, но – его одежда. Визброй был одет в лимонно-желтый с алой окантовкой мундир и красные кожаные сапоги, на груди сверкали ряды орденов, а сбоку на поясе висел кортик в ножнах, украшенных изящной чеканкой.
– Друзья мои! – с нетрезвым радушием вскричал Визброй. – Вы уж простите старика, но у меня такая радость, такая радость!… «Император Зигейр Второй» нашелся, его уже буксируют… Завтра на Ратуле будет!
– Так это твой корабль, что ли? – Заметно подобревший Мафтинд заулыбался. – Поздравляю, дружище.
– Благодарю, сынок, – Визброй прослезился и стал протирать глаза платочком. – Твой отец был на «Зигейре» первым пилотом, а я – вторым – это перед самой войной… После первых сражений его назначили командовать «Смертоносным», и он взял меня с собой – сначала первым пилотом, а потом старшим офицером. А когда Его Величество доверил Висаду флотилию крейсеров…
Обрывая поток воспоминаний, хлопнула дверь – обычная, не диафрагма – и вошел Гаффай, тоже в желтом мундире и красных сапогах. За «новорожденным» тянулась свита: президент планеты, высшие офицеры, промышленники, министры. Гости окружили юбиляра – все-таки сто сорок пять лет, пусть даже по ратульскому календарю. На родном Маване ему в этот день исполнилось всего лишь девяносто семь. Кто-то подсчитал, что через три маванских года, то есть пять ратульских, совпадут сразу два юбилея – маванское столетие и сто пятьдесят лет Ратула.
– А потом будем поочередно праздновать по календарям всех прочих планет Федерации и Империи! – восторженно гаркнул президент Дасим, но вовремя спохватился и уточнил: – Кроме бустафонского, конечно…
Друзья и родственники вручали подарки, поздравляли, желали долгих лет и всевозможных успехов – в особенности на ратном поприще. Зензилап зачитал поздравительные послания президентов Чигара, Хацры и Висклафа, короля Аксарского, премьер-министра Оссеше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107