Все они были одеты в серо-зеленую повседневную форму и такого же цвета легкие кепочки. Из-под незастегнутых на груди комбинезонов выглядывали клетчатые красно-белые майки.
Вся орава с огромным интересом наблюдала за схваткой двух долоков. Удары головами, ногами, руками, хвостами и животами сыпались в невероятном темпе. Долок с более темной чешуей подсек противника хвостом и одновременно заехал коленкой в челюсть. Второй ящер тяжело шлепнулся на бок, однако проворно откатился, увернувшись от добивающего удара когтистой лапы. Мгновение – и он снова принял боевую стойку, нацелив на темно-чешуйчатого налитые кровью глаза.
Внезапно на каждого из них бросились по два долока, вооруженных длинными тесаками. Поединщики непринужденно разоружили и расшвыряли новых бузотеров. Зрители восторженно завопили и захлопали в ладоши. Побитые долоки, прихрамывая, покинули центр площадки, а светлый и темный начали плавное движение но кругу, поигрывая трофейными ножичками и явно готовясь возобновить схватку.
– Отбой! – скомандовал Зензилап Гаффай. – Станьте в строй.
Бойцы мигом выпрямились, воткнули клинки в грунт, хлопнули друг дружку ладонью об ладонь и пошли в обнимку к шеренге себе подобных. Кузьма Петрович запоздало сообразил: это была не драка буйных рептилий, а тренировка в рукопашном искусстве.
– Смирно! – рявкнул фрегат-капитан. – Солдаты, сейчас мы отправимся на стрельбище, где испытаем новое оружие абордажного боя. С нами… – он кивнул на землянина, – …изобретатель этой машинки, отставной инженер-командор, а ныне – канонир с рейдера «Лабиринт».
Последовала команда построиться в колонну по три, и батальон повзводно направился к воротам. Бойцы звездного спецназа шли четким гусиным шагом, и вид марширующих ящеров производил потрясающее впечатление – куда там Спилбергу с его юрскими зоопарками.
Вдобавок грянула песня, так что, если закрыть глаза, создавалась полная иллюзия повседневной жизни в обычном земном гарнизоне. Долоки и таренийцы дружно горланили про непобедимых солдат Ратула, наводящих ужас на любого врага и вселяющих страстный трепет в сердца противоположного пола.
Зензилап и Шестоперов летели на машине комбата, и землянин поинтересовался, почему в батальоне нет воинов других рас.
– Для наших задач нужны сильные свирепые солдаты, – объяснил Зензилап. – Фитаклидами комплектуются абордажные команды – птичкам легче протискиваться по узким переходам тинборских кораблей. А ремеды – не слишком воинственная раса, поэтому служат преимущественно в технических войсках.
– Понятно, – сказал Кузьма Петрович. – Зензилап, может, вы сумеете рассеять мое недоумение…

Изучая космографию, он обратил внимание, что в сравнительно небольшой Нейтральной Зоне, то есть в бывшем Шестом Царстве, обитало с десяток различных рас: птицы, живые кристаллы, гуманоиды, земноводные и прочие. А вот в остальных пяти царствах Маванорской Империи почему-то жили только долоки.
Получалось нелогично – на жалком миллионе звезд Шестого Царства родилось много видов разумных существ, тогда как на остальных девяти миллионах звезд – лишь один-единственный. То ли физические условия Нейтральной Зоны благоприятствовали развитию разума, то ли тут была какая-то тайна.
– Погоди, дед, – опешил долок-комбат. – Ну и вопросики ты выдумываешь… Нет никакой тайны. Как я припоминаю, в Конфедерации, то бишь в бывших пяти Царствах, есть несколько миров, населенных полудикими племенами. За ними вроде бы археологи наблюдают или еще какие зоологи. Кроме того, там раньше и ремеды жили, но их переселили в Шестое Царство. А еще в тех краях было сильное государство Зуакнасс, которое развязало войну против Маванора… Ты извини, я такую давнюю историю плохо знаю – это ведь начиналось при Войшаре Первом или Зензилапе Втором, а уж кончал ту войну, кажется, Висад Третий, а то и сам Драйда Грозный. Поговори-ка с отцом или моим старшим брательником – они назубок все даты и сражения помнят.
– Я лучше в Сети посмотрю.
– Верно! Война, кажется, называлась Второй Галактической. Нашим предкам тогда тяжко пришлось, но от Зуакнасса вообще ничего не осталось.
– Всех перебили? – ужаснулся Шестоперов.
Зензилап, ухмыльнувшись, назидательно произнес:
– Войны в космосе редко по-другому кончаются. Пара залпов из пушек большого калибра – и нет планеты.

Конструируя автомат, Кузьма Петрович взял за основу испытанную модель Калашникова, добавив некоторые узлы, о которых узнал во время службы в системе Госприемки. Полуразумные компьютеры Инженерного Центра сами выполнили все необходимые расчеты, идеально подогнав затвор, газовую трубку и остальные части. Должно было получиться неплохо.
На стеллаже лежали автоматы двух типов – большие, для долоков, и размером поменьше, предназначенные для таренийцев и фитаклидов. Взяв в каждую руку по машинке, фрегат-капитан Гаффай весело проговорил:
– А сейчас изобретатель нового абордажного комплекса первым испытает свое детище. – Он повернул голову к Шестоперову. – Господин инженер-командор в отставке, какую модель выберете?
Спецназовцы заулыбались. Долокская версия автомата была около трех метров в длину, а калибр имела больше тридцати миллиметров. Хохотнув, старик взял малый автомат и вышел на огневую позицию.
Оружие действительно получилось на славу. Ствол при стрельбе практически не шевелился, словно никакой отдачи не существовало в природе. Пули ложились одна в одну, кромсая толстый пластик мишеней. Бывалые солдаты 1-го отдельного батальона сопровождали каждую очередь восхищенными воплями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107