Наконец я вошел в комнату и огляделся. Каждое помещение, где жили достаточно долго, говорит что-то о своём владельце. Так и тут. Комната оказалась не очень большой- 3 на 3,5 метра правильный прямоугольник, в одной короткой стороне которого вырублено окно, занимавшее треть стены, а напротив него - дверь. Из мебели наличествовали только стол, стоявший слева от окна (Антей - левша), стул, вешалка для одежды, маленький холодильник и низкая жесткая кровать, стоявшая в противоположном от стола углу. Стены без обоев: бетонные, серые, с мелкими дырочками и камешками. Пол затянут гладким мягким пластиком.
На стенах висели пять плакатов. Их Антей, по своему обычаю, не стал снимать, переезжая на новое место. Некоторые люди не переносят подобную продукцию, другие, как Анри, используют её в огромном количестве, часто меняя. Антей же находил плакаты, которые ему очень нравились, но не брал их с собой в случае переезда - говорил, что снимаемое кажется ему старым и жалким, будто умершим. На новом месте он находил другие. Он не прятал за плакатами серые стены - плакаты были окнами.
...Человек с оружием, в доспехах древних времён, какие носили за много веков до Апокалипсиса... Странное смешение цветов, образов и форм на картине, названной автором «Возрождение». Особенно выделялась тянущаяся вверх тонкая рука, с пальцев которой срывались алые капли крови... «Сумрак» Алессандро Марино: серое небо смешивается с лазурным, а из здоровых, сильных тел людей, раздирающих в отчаянии собственную плоть, вылезают серые существа, отвратительно усмехающиеся и скалящие зубы...Две картины Горнева, пережившего Апокалипсис, создавшего с десяток полотен, запечатлевших мир до катастрофы, и вскоре умершего от анеминии головного мозга.
Анеминия - ужасная болезнь, убивающая организм за три дня. До сих пор никто не знает её причин, никто не знает и способов лечения. Возможно, до Апокалипсиса художника, как и других несчастных, сумели бы спасти, но нам - с нашими-то технологическими возможностями - это не под силу. Апокалипсис отбросил нас в технологическом развитии - так карабкающийся на гору человек внезапно срывается почти с самой вершины и падает к подножию. Бесконечен список того, что мы потеряли. Сколько изобретений, технологий, идей, результатов поиска миллионов ученых утрачено! Единственное, чего не могла медицина до Апокалипсиса, - это воскресить мертвого. А в остальном она была практически всемогуща - для тех, кто мог заплатить, конечно. Определённо - до Катастрофы Горнев был бы спасён, как и многие другие талантливые люди, сраженные болезнями, принесёнными Апокалипсисом.
Из репродукций Горнева были «Лес» - гигантские прямые стволы, россыпь росы на близких листьях, несмелое утреннее солнце, пробивающееся сквозь ветки, - и моя любимая «Белая птица». Художник потрясающе изобразил закатное море, переливающееся всеми мыслимыми красками палитры. В середине пейзажа из сияющей огнем половины в половину черную скользил легкий парусный корабль, на носу которого стояла, протянув руки перед собой и держа в них комочек света, девушка с длинными развевающимися волосами, в белых, ниспадающих складками одеждах. Корабль и девушка светились изнутри; белые паруса и белые одежды походили на крылья птиц. Интересно, кого имел в виду автор, называя так свою картину?
Покончив с осмотром комнаты, прежде всего я передвинул стол на правую сторону от окна. Отстегнул кобуру с шотганом (модель Auturner #DF12), висевшую под моим плащом, положил на стол, снял широкий пояс, на котором, кроме остальных необходимых страннику вещей, крепился полуавтоматический пистолет Holtzer&Shuitz #321.
Оружие всегда было гордостью Клана - не меньшей, чем компьютерные системы. К нему относились с таким же благоговением, как и к ноутам - переносным компьютерам, созданным специально для тех, кому в мозг вживлялась плата.
Шотган был одноствольным, с автоматической перезарядкой. В обойме - шесть патронов, которые производятся любых видов и на любой вкус. Он с виду похож на обычную 12-ю модель, свою двуствольную сестру, но то, что принимают за второй ствол, - подствольный патронник. Другие известные мне модели требуют ручной перезарядки после каждого выстрела и не предусматривают возможности использования стольких видов зарядов, к моему же шотгану прилагается комплект сменных стволов разного калибра, гладкоствольных и нарезных. Лично я обычно устанавливаю нарезной ствол 13-го калибра и заряжаю шотган разрывными патронами, превращающими живую плоть в кровавое месиво: если даже заденешь противника - добивать не требуется. В пистолет же я вставляю бронебойные патроны со стальным сверхтвердым сердечником. В обойме их 13 штук, пробивающих почти любую защиту. Даже такую, какая сейчас на мне: легкий и обманчиво тонкий панцирь из делибдена - лучшего из известных сплавов, повторяющий рельеф мышц стилизованными квадратами и прямоугольниками.
На поясе со стороны спины я ношу ещё и кинжал из воронёного сплава в ножнах, длина лезвия 30 см. Конечно, он не идёт ни в какое сравнение с клинками Хранителей, но всё же пулю иногда надёжно заменяет.
Плащ повис на вешалке, панцирь я зашвырнул в угол - как же я устал от этого металла за последние дни! Плащ-то не утомляет, потому что сделан из политанара - плотного, мягкого материала, водонепроницаемого и лёгкого, будто поглощающего свет. Другие, может, предпочитают кожаные плащи, но кожа быстро изнашивается, за ней нужен особый уход. Политанар легче и занимает меньше места в сложенном виде, к тому же элементарной термической обработкой можно залатать любую дыру - причём так, что плащ будет выглядеть, как новый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141