- Зачем ты задала этот вопрос? Ты хочешь отнять у меня моё последнее пристанище?
- Какое пристанище?
- Не имеет значения. Зачем ты спросила?
- Просто хочу помолчать и послушать чей-нибудь рассказ.
Она подозвала официанта и заказала белого вина.
- Что с тобой, Ната? Не припоминаю, чтобы ты любила алкоголь.
Она лишь безучастно пожала плечами, всё так же глядя сквозь меня:
- Люди меняются... Послушай, ответь на мой вопрос - мне это важно.
- Не знаю, что тебе сказать. Я ещё не освоился со статусом постоянного адепта. Привык быть вольным и перемешаться в пространстве, не задерживаясь нигде дольше, чем того требуют обязанности. Обычно я просто гуляю по улицам, грызу орехи...
- Орехи? - Она впервые за вечер улыбнулась.
- Да, простые орехи. Жареные или солёные. Это моя страсть, не могу остановиться.
Она хмыкнула и стала наливать вино в свой бокал, внимательно следя за тонкой искрящейся струйкой.
- Иногда просто лежу, смотрю в потолок, размышляю. Бывает, покопаюсь в Сети, полистаю что-нибудь из электронной библиотеки. Недавно вот купил себе книгу какого-то Гуттена, но пока ещё не читал.
- Что за книга? - спросил она, сделав глоток.
- Фантастика... Я не люблю реалистов... Кажется, там в форме фантасмагории автор развивает свои философские идеи.
- Так этот Гуттен - философ?
- Нет, скорее, просто писатель. И поэт - в конце есть его стихотворения.
- Мне нравятся стихи. Хорошо бы их послушать.
Я опустил руку в карман плаща и вытащил книгу, которую так и не удосужился просмотреть с момента покупки.
- Вот она.
- Прочитай мне любое стихотворение... Я действительно неважно себя чувствую - голова кружится, всё двоится перед глазами.
Я перелистал несколько страниц с рваными рядами строчек, рождённых больным воображением автора. Внезапно какая-то строфа привлекла моё внимание, и я начал читать - медленно и тихо, с трудом попадая в ритм и размер:
Что несу я в ладонях? Мой гнев?
Мою боль или просто печаль?
Я не знаю - теперь всё равно.
Ветер зол, он в обиде на всех,
Он сорвал с моих рук лоскутки
И лохмотья изорванной кожи.
Не ходи... Тот огонь, что во мне - он погас,
Тот, что был - только цвет потерял.
Моя боль или просто печаль?
Это гнев или ненависть к нам?
Подожди... Потеряв, я нашёл лишь песок.
Он последний в ладонях моих.
Через дыры в руках, где торчат
Мои кости и плещется кровь,
Через дыры, прожжённые мной,
Я теряю и этот песок. Уходи...
Клочья кожи, обуглились кости
И всё меньше в ладонях песка,
Только горсть я унёс, только горсть.
Но всё меньше в ладонях песка.
Закончив, я взглянул на Нату. Она смотрела на книгу, но, почувствовав мой взгляд, подняла голову, будто с вызовом осушила залпом бокал.
- И как тебе эти строки? - спросил я, пряча чёрный томик в карман плаща.
- Сначала скажи - как они тебе?
- Не знаю, скорее всего не понравились. Я вообще не люблю стихов, и это накладывает отпечаток на моё восприятие. Здесь автор намеренно не соблюдал никаких правил стихосложения и писал, надо полагать, на коленке - в пять минут. Честное слово, таких опусов можно написать полсотни за день.
Я лгал ей. Намеренно лгал. Нет, стихи меня действительно не вдохновили - ну, не люблю я их, не люблю! - но картинка возникла: образ Конрада Оружейника, пересыпающего песок из ладони в ладонь... К чему бы это? Сказать Нате? Или лучше попрощаться и уйти?
Она усмехнулась, словно читая мои мысли, и положила голову на руки. Ничего не сказала про стихотворение, даже жестом не выразила своего отношения к моим словам. Лишь спустя несколько секунд, промолвила:
- Скажи, Митер, ты умеешь молчать? Можешь ли ты не говорить полчаса?
- Могу.
- Тогда помолчим.
- Может, мне действительно лучше уйти, чтобы не мешать тебе?
- Мне не хочется тишины - мне хочется молчания. А для молчания нужен собеседник.
Не знаю, сколько мы так сидели... Она налила себе из бутылки ещё вина, я заказал жареных орехов. Обмениваясь короткими взглядами, словно кинжальными ударами, тут же пряча глаза, мы молчали. Боясь пошевелиться, боясь шуметь. Движения наших губ - когда она осторожно касалась своего бокала, а я бросал в рот очередной орех - больше походили на судороги. Я изучил каждый сантиметр нашего столика, весь клуб, его посетителей и обслуживающий персонал - вплоть до аккуратного и ловкого бармена. Ната же смотрела лишь на дно стакана. Но через почти равные промежутки времени наши взгляды обязательно скрещивались, в них вспыхивали огоньки, словно искры от звенящих друг о друга стальных клинков... Мы оба выдержали срок, не проронив ни слова.
Наконец Ната допила вино и встала.
- Спасибо, Митер, что ты помолчал со мной. Прости, если я испортила тебе вечер. Завтра всё будет по-другому. Завтра я снова буду весёлой.
Мы вышли из бара, попрощались и разошлись в разные стороны...
* * *
Я попытался пройти защиту баз данных, но преуспел в этом лишь наполовину. Некоторые базы были оснащены особыми паролями, на подбор которых требовалось немало времени. Заниматься этим довольно нудно.
Тестируя системы, я вдруг наткнулся на сигналы об инородном устройстве. По моей просьбе вызвали механиков, и они обнаружили во всех компьютерах с базами данных небольшие устройства, передававшие информацию на какой-то внешний объект. Анализ показал, что этот объект через выявленные блоки может управлять всеми нашими базами данных.
Мистер Уоренс был очень обеспокоен. Он спросил меня, могу ли я выяснить, куда передаётся информация. Я пообещал начать расследование, но сначала проконсультировался с Элис. Она уверила меня, что эти устройства не имеют никакого отношения к Паукам, и потому я могу вести расследование без опасений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141