Слабоумие, передающееся по наследству. Это наш фамильный недуг; он поражает людей в возрасте сорока лет. Моя мать тоже заболела. Нашу семью обследовали, но я не позволила делать мне анализы. Я не хотела знать. Все говорили: “Сделай анализы!”, как будто это спасение… А вдруг анализы подтвердят, что я больна? Так мои шансы пятьдесят на пятьдесят - все равно что наполовину полный стакан. А если я узнаю, что этот стакан разбит и его невозможно склеить - мне что, легче станет? “Сделай анализы, - твердили они. - Лучше знать наверняка. Ты же ученый!” Нет, не лучше! Уж лучше постоянно наблюдать за собой, стараться уловить изменения, которые не увидишь в зеркале, стараться понять, что происходит с моим мозгом… И все время видеть перед глазами больного с повреждениями височной и лобной долей мозга и понимать, что, быть может, то же самое происходит со мной… - Софи повернулась к Моргану. - Я поменяла камни, белый на черный, чтобы попасть в контрольную группу. Я думала, так мне будет легче… Я никому не говорила о том, что мне угрожает. Это портит отношения. Люди невольно начинают воспринимать тебя по-другому, когда узнают, что ты обречена… Особенно мужчины. Они сразу начинают думать о том, как это отразится на детях… о том, что тебе понадобится ежедневный уход, сиделки…
Морган явно не понял ее. Он был еще слишком молод, чтобы думать о детях или о том, каково ему будет в пятьдесят лет с больной женой на руках. Для него это была абстракция.
- Значит, ты полетела, чтобы вылечиться? - промолвила Ханна.
- Мелисанда, возможно, беременна, хотя у нее вырезаны яичники. Мариан начинает видеть глазом, который много лет был слепым. Есть и другие хронические больные - мы можем собрать данные… - Софи тихо рассмеялась при виде того, как Морган пытается переварить эту идею, слишком смелую даже для него: в точности как питон, старающийся заглотнуть свинью. Ханна положила руку ей на плечо и начала легонько массировать. Софи села, обняв ладонями колени. - О Господи! Я думала, что сумею сделать здесь какое-то открытие. Я думала, это будет вознаграждением за мои труды. Мне казалось, я почувствую, когда это случится. - Она вдруг уставилась на свою руку, рассматривая ее так же внимательно, как до того - уродливую руку Мариан с узловатыми пальцами. Мысль о том, что она будет жить и сохранит способность думать ясно и четко, наполнила ее душу бурной радостью. Ей хотелось перелететь через года и посмотреть на конец своей жизни, как на конец романа. Прочесть последнюю страницу и узнать, чем же все закончилось. Раньше у нее никогда не возникало такого желания. Все эти годы она мужественно сражалась с судьбой, совершенствуя свои знания и оттачивая интеллект. Все эти годы она верила, что ничего не боится, и жила одним днем, не смея думать о будущем. - Нужно доставить это на Землю!
- Слишком рано, - спокойно возразила Ханна. - Мы пока не знаем…
- И никогда не узнаем без земного оборудования и земной науки! - выпрямившись, сказала Софи. - Мы должны исследовать этот корабль на молекулярном уровне. Необходимо выяснить, что с нами происходит. Я уверена: это как-то связано с насекомыми. Именно поэтому нам не сделали прививки с помощью пищи или воды. Им требовался какой-то рекомбинантный вирус, возможно, приспособленный к нашим организмам. Несмотря на то что каждый из нас был укушен лишь один раз, мы все время выделяем клетки с фекалиями, через кожу… Проблема только в том, чтобы определить, чьи это клетки…
Софи немного задыхалась, словно ей трудно было угнаться за собственными мыслями. Она всегда была последовательна в своих размышлениях, тщательно разбиралась во всех деталях и совершенно не верила в интуицию. Ей было некогда переделывать плохую работу. Она не могла тратить время на бредовые идеи и научные капризы. И она знала, случайно услышав чей-то разговор, - что ее методичность и нежелание отдаться полету фантазии мешают ей выбиться в ряды светил в избранной ею области науки.
Они бы сейчас не узнали ее, эти критики. У Софи было такое ощущение, что сама форма ее мозга меняется, хотя она пыталась образумить себя, напоминая, на каких шатких основаниях зиждется ее гипотеза. Но надежда, которую она отвергала всю жизнь, подхватила ее, окрылила и понесла вдаль.
- А может, это вовсе и не вирус, - сказал Морган. -Что, если они воздействуют не на генетическую, а на молекулярную структуру? Возможно, они - кто бы это ни был, корабль или инопланетяне, - подправляют нас молекула за молекулой, атом за атомом, фактически перестраивая нас изнутри с помощью знаний, которые они получили, расщепив на молекулы тела умерших и сконструировав для себя образец, каким должно быть человеческое тело…
- Но на коже Мелисанды остались шрамы, хотя она забеременела, а рука Мариан по-прежнему…
- Вы говорите так, словно они машины, - прервал ее Морган, - а не мыслящие существа, способные оценить, что в человеческом теле важно, а что - нет. Они наверняка уже все знают и понимают…
- После смерти разложение организма наступает почти мгновенно - разрушаются энзимы, ДНК, в то время как саван растет не так быстро…
- Нет, нет! Вы полагаете, что саван - главная составляющая, но это не так. Они способны извлекать информацию из живых. Да, черт возьми, из живых! Индивидуальные ассемблеры могут быть внутри нас, изучая нас прямо сейчас. Это ведь часть вашей концепции! Медицина на наноуровне…
- В таком случае точно таким же способом нас могут обучать, - сказала Софи. - Если они досконально изучили нашу физическую и психическую структуру и в состоянии ее изменять…
Она второй раз увидела, как Моргана ошеломила идея, слишком радикальная даже для него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124