Шевцов исправно давил на кнопку. Двое в белом вглядывались в дрожащие ломаные линии четырех каналов энцефалограммы.
— Давайте кластеры, — распорядился бородатый.
Молодой ткнул пальцем в клавишу компьютера. Слова и цифры продолжали мельтешить, но на доли секунды вспыхивали иные, ключевые слова, которые Шевцов ни прочесть, ни осмыслить не успевал, однако энцефалограмма реагировала. Суицид, страх, убийство, насилие, деньги, боль, власть и так далее — всего около ста кластеров.
Истязание мозга Шевцова тянулось с полчаса. Потом аппаратуру выключили, шлем сняли.
— Развяжите меня, — потребовал Шевцов. В ушах гудело даже без наушников, фигуры в белых халатах колыхались перед глазами.
— Пока невозможно, — донеслось до него, словно из отдаленной галактики. — Расслабьтесь, отдыхайте.
Стальная сверкающая игла шприца вонзилась в предплечье. Шевцов понимал, что его насильно погружают в беспамятство, топят в пучине искусственного сна. Он должен сопротивляться, должен сохранить свой разум для… чего? Он никак не мог обрести твердую опору. Есть что-то, ради чего он обязан бороться с ними. Надо ухватиться за хвостик ускользающей мысли, вспомнить, вспомнить… Шерон!
Словно ледяной душ обрушился на Шевцова, смывая все возведенные наркотическим ядом барьеры и перегородки. Он вспомнил, вспомнил все, вплоть до того момента, когда бросился в схватку в доме Рэнди… Но до этого они стреляли в Шерон. Боже, они убили ее… Или нет? Или сейчас она, как и он, лежит привязанная к холодному металлическому пауку, быть может, даже в соседней комнате, и ОНИ равнодушно копаются в ее сознании, как в его… Нет, Шевцов не поверит в ее смерть, пока не увидит ее мертвой. Надо выбраться… Выбраться…
Тотальное наступление наркотика сломило хрупкую оборону Шевцова. Он отключился. Наступила тьма без времени и пространства.
Из смежного кабинета бородатый врач говорил по телефону. Это была изолированная кабельная линия, построенная по технологиям Дамеона. Прослушивание исключалось даже теоретически, и доктор Фортнер говорил открыто.
— Да, Мист, мы провели сеанс первичного компьютерного психоанализа… Нет, это была чисто земная процедура для земного человека… Все реакции в норме… Нет, полагаю, работа с ним не составит труда. Мы уже начали курс медикаментозного воздействия. Завтра можно будет приступить к нейропрограммированию. Что? Подождать, пока вы побеседуете с ним лично? Я понял ваш приказ, Мист. Во имя Дамеона…
Тот, кого в земном государстве Россия называли Владимиром Фортнером, положил трубку. Итак, после признания Шевцов раскусит заложенную под зубную пломбу капсулу с цианистым калием. Как Геринг, это даже символично. Угрызения совести и страх возмездия заставят уйти из жизни и его хозяев… План Миста безупречен.
9
Хойланд не нашел в Москве особых перемен. Джейн, которая здесь вообще никогда не была, увидела такие же магазины, как в Париже и Лондоне, где можно купить точно такие же товары. И многие автомобили здесь тех же марок… Но не все, конечно: когда Хойланд и Джейн пересекали парк, поодаль остановилась черная «волга». Некто лет пятидесяти на вид, выбравшись из салона машины, направился к ним. Тревожный сигнал прозвучал в мозгу Хойланда. Он сгруппировался и встал так, чтобы прикрыть Джейн.
Однако никто, видимо, не собирался ни стрелять, ни нападать. Незнакомец подошел к Хойланду и тихо приветствовал его по-русски:
— Здравствуйте, Магистр Хойланд.
Хойланд машинально кивнул и постарался незаметно осмотреться. Боковым зрением он засек парня в кожаной куртке на лавочке метрах в пятидесяти. А вот и второй, справа под деревом. Есть и другие, можно не сомневаться. Джейн прижалась к Хойланду.
— Джон, мы должны…
— Подожди, — шепнул он.
— Я хочу поговорить с вами, Магистр, — пояснил подошедший столь же ровным и спокойным голосом. — Джейн пока может подождать в машине или на скамейке. Уверяю вас, ни вам, ни ей не причинят никакого вреда. Вы знаете, что похищения и убийства происходят не так.
Хойланд заколебался. Обложили их так плотно, что оставалось только подчиниться… Но, несмотря ни на что, ему не хотелось отпускать Джейн в черную машину. Он сунул ей в руки кейс.
— Джейн… Посиди на скамейке, вон там. Бояться нечего — мы только поговорим.
Он ободряюще улыбнулся, видя отблеск страха в ее глазах. Она была Хранителем… но и просто любящей Хойланда женщиной, и боялась она не за себя… Она медленно побрела к скамейке, поминутно оглядываясь. Когда она уже не могла их слышать (впрочем, она все равно не поняла бы ни слова по-русски), незнакомец жестом пригласил Хойланда пройтись и сказал:
— Полагаю, вы догадались, кто я и кого представляю.
— О да, — подхватил Хойланд. — Вы не человек, и вы представляете Амма Дамеон.
— И то, и другое верно. Здесь вы можете называть меня Валентином Петровичем.
— И что же вам от меня нужно… Валентин Петрович?
Хойланд отбросил носком ботинка высохшую веточку. Ни на секунду он не упускал из вида сидевшую на скамейке Джейн.
— Мы изучали вас, Магистр Хойланд. Вы — один из лучших людей Ордена. Дважды мы пытались избавиться от вас, но… Мы восхищаемся вами как опасным, изворотливым противником. Что, если прекратить нелепую, безнадежную для вас конфронтацию и стать друзьями? У нас имеются интересные предложения.
Он выжидательно посмотрел на Хойланда.
— Конечно, на этой стадии операции у вас имеются интересные предложения, — заметил Хойланд — Ведь именно сейчас все висит на краю.
— Разве? У нас сложилось иное мнение… Так вот, Хойланд, в новом мире Дамеону понадобятся такие люди, как вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113