Клянусь тебе, Адольф Гитлер,
Тебе — фюреру и канцлеру германского рейха,
Быть верным и храбрым.
Я торжественно обещаю тебе
Хранить послушание до самой смерти.
И да поможет мне Бог.
Впоследствии Мерц читал об этой церемонии в мемуарах Гельфериха, члена «Кружка друзей рейхсфюрера СС», и поразился точности описания, но сухой язык книги не пробудил в нем вновь тех ощущений, которые он испытал в ту ночь, стоя среди приглашенных. Эти юноши… Они могли быть воинами Дамеона. На них мог бы опереться Амма Сол… И почти все они обречены.
Рядом с Мерцем стоял тогда еще штурмбаннфюрер СС Эберхард фон Хепп, единственный из землян, кого Мерц посвятил в истинное положение дел и кто обладал достаточно гибким воображением, чтобы принять правду как она есть. В будущей Империи Дамеона не обойтись без преданных землян, они составят второй эшелон управления. Позже таких землян станет больше, но пока фон Хепп — один…
Перед воротами концлагеря, украшенными надписью «Каждому — свое», водитель затормозил, вернув Мерца к действительности. Собственно, это были не ворота, а вытянутый в длину одноэтажный барак-тоннель, соединявший внутренний и внешний периметры заграждений из колючей проволоки, между которыми пролегала ярко освещенная прожекторами нейтральная полоса. Пока часовые проверяли документы, Генрих скучающе разглядывал наблюдательные вышки, торчащие через каждые семьдесят пять метров, электрифицированную башню над крышей тоннеля, прикрученные к столбам радиорепродукторы. Все это в том или ином варианте он видел не раз.
— Проезжайте, — козырнул часовой.
Машина медленно миновала тоннель и выкатилась на аппельплац. Сейчас там было тихо и пустынно. «Мерседес-Бенц» двигался по усыпанной щебенкой дороге между бараками. Вдали маячила квадратная труба крематория. На освещенном фанерном щите Генрих прочел следующее изречение: «Существует только одна дорога к свободе. Ее вехи: послушание, прилежание, честность, трезвость, чистоплотность, жертвенность, чувство порядка, дисциплина и любовь к отечеству». Узнавалась богатая фантазия Гейдриха, наследие «верного Рейнхарда», убитого чехами два года назад.
Возле аккуратного кирпичного домика на зацементированной площадке ждали трое мужчин, двое из них в форме. Когда машина приблизилась на достаточное расстояние, Генрих узнал штурмбаннфюрера Шульце, доктора Динг-Шулера и оберфюрера доцента Марговски, прибывшего из Берлинского института гигиены войск СС специально для встречи с Мерцем.
Охранник вышел из машины, оставив дверцу открытой. Генрих выбрался под иссякающий дождь.
— Хайль Гитлер! — приветствовал его Шульце. — Нас предупредили о вашем приезде, дорогой доктор Мерц, мы готовы оказать вам всестороннее содействие. Оберштурмбаннфюрер ждет вас в столовой…
— Добрый вечер, господа. — Генрих пожал встречающим руки.
— Как доехали, Мерц? — вежливо поинтересовался Марговски, придерживая для прибывшего дверь домика.
— Отвратительно. — Генрих шагнул в узкую прихожую. — Такое впечатление, что дорогами в Германии больше никто не занимается.
— Что поделаешь, — сокрушенно посетовал Динг-Шулер. — Война, война…
— Она скоро кончится, — заметил Мерц.
— Вы верите в скорую победу? — прищурился Марговски, известный в берлинских академических кругах политическим легкомыслием. От подвалов гестапо доцента спасали два обстоятельства: первое — он был нужен, и второе — в глубине души абсолютно правоверен.
— Я не говорил о скорой победе, — ответил Мерц. — Я только сказал, что скоро кончится война и рейх получит передышку, необходимую для перегруппировки сил. А в окончательную победу я, безусловно, верю.
Мужчины вошли в уютную столовую, залитую неярким светом ламп под кремовыми абажурами. Генрих с легким удивлением отметил утонченную сервировку стола и изысканный выбор спиртных напитков. Торжественного ужина он не ожидал.
Со стула при виде Мерца поднялся огромного роста человек в черной форме — оберштурмбаннфюрер Эберхард фон Хепп.
Положение, занимаемое фон Хеппом в главном имперском ведомстве безопасности РСХА, не так-то просто было определить. Формально его должность называлась так: заместитель начальника третьего отдела внутренней службы СД. На самом же деле он подчинялся лично рейхсфюреру Гиммлеру и отчитывался непосредственно перед ним, минуя не только группенфюрера Олендорфа, но и самого Ка-льтенбруннера. А Гиммлеру фон Хепп был необходим (как считалось с подачи рейхсфюрера, но фактически с подачи Мерца) почти исключительно для одного: осуществления связи и координации действий с группой Мерца и курирования научной работы, ведущейся этой группой. Проницательный рейхсфюрер придавал упомянутой работе серьезнейшее значение и возлагал на нее великие надежды. Фон Хепп сделал шаг навстречу Генриху и стиснул его в медвежьих объятиях. Смеясь, Мерц освободился.
— Зачем все это, Эберхард? — Он обвел рукой накрытый стол. — Я устал и хотел пораньше лечь спать.
— Завтра можете поспать подольше, — отмахнулся от протеста фон Хепп. — Мы получили сообщение по телефону — доктор Менгеле прибудет не раньше одиннадцати.
— А остальные? Профессор Клауберг, доктор Рашер, доктор Вольтер?
— Клауберг приедет вместе с Менгеле, они ведь оба работают в Аушвице — вы забыли? Доктор Рашер из Дахау появится часов в девять, но наверняка пожелает отдохнуть. А доктора Вольтера вообще вряд ли стоит ждать. У главного врача СС хватает дел в Берлине…
— Но я мог бы осмотреть лаборатории утром, — не сдавался Мерц. — Надеюсь, вы, штурмбаннфюрер, и вы, доктор Динг-Шулер, любезно согласитесь стать моими гидами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123