И так все время. Он был похож на радиолокационную антенну, зондирующую окружающее пространство.
А вот эта публика была странной и непонятной.
Он налил себе минеральной воды и выпил залпом половину бокала. В последнее время вечерние посетители вообще стали какими-то непонятными. Его бар «Пионер» обычно привлекал уравновешенных клиентов, тех, кто хотел пропустить после работы и пообщаться вечером друг с другом. В большинстве своем это были солидные любители пива из рабочих. В последние несколько недель состав клиентов постепенно начал меняться. Нет, даже не состав. Потому что люди оставались теми же. Они носили ту же одежду, ездили в тех же автомобилях, приходили и уходили в то же время, что и прежде. Но они изменились как-то внутренне, и одновременно изменилась обстановка в баре. Ведь как было прежде – здесь был настоящий дискуссионный клуб. Подробно обсуждались все спортивные события уик-энда, разного рода домашние дела, покупки. Теперь все это куда-то ушло. Разговоры стали спокойными, менее открытыми, более личными, даже можно сказать интимными. И чаще всего беседовали двое, обычно мужчина и женщина.
И самое главное, большинство клиентов пили не пиво, а вино.
Много вина.
Френк допил минеральную воду, сполоснул бокал и прошелся взглядом по кабинкам в задней части бара. Когда-то постоянно пустовавшие, они стали теперь весьма популярными и всегда были заняты. Люди сидели там в полумраке очень близко друг к другу.
Это было самое странное. Большинство из них знали друг друга многие годы, они были друзьями или хорошими знакомыми. Это были приятели по бару, они приходили сюда пообщаться друг с другом, а любовные дела устраивали где-то в других местах. Теперь же внезапно каждый из них нашел женщину. Они вели себя так, как старшеклассники в период течки.
Вот этого-то Френк и не мог понять.
По знаку кровельщика Джоша Олдриджа он достал из холодильника еще одну бутылку вина и поставил перед ним на салфетку.
И еще в одном он никак не мог разобраться: у него было такое ощущение, что под внешним спокойствием скрывается едва сдерживаемый шторм. Это было странное чувство, необъяснимое чувство, и оно не проходило, с каких бы разумных позиций он ни пытался его оценить. В баре стоял слабый гул, все разговаривали тихо, пары ласкали друг друга в кабинках, но, несмотря на это, у него было такое впечатление, что достаточно очень легкого возмущения, чтобы возбудить их всех, чтобы на поверхность немедленно вырвалась жестокость, скрывающаяся до поры до времени под внешним лоском.
Где только ему не доводилось служить барменом, в каких только городах и весях. Он смешивал напитки в дискотеках и панк-клубах, в барах для ковбоев и рокеров. Уж кто-кто, а он почуять опасность умел. И хотя сегодня вечером его клиенты были вежливыми, вели себя вполне прилично и, казалось, искали только общения друг с другом, он чувствовал, что они ищут чего-то большего. Чего-то порочного, связанного с насилием.
И это его пугало.

Глава 17

На скалистой вершине располагались здания совсем не такие, как на винном заводе Аданем. Другие. Величественные сооружения с высокими дорическими Дорическая колонна – колонна, отличающаяся отсутствием базы и простой формой верхней части – капители.

колоннами, которые поддерживали тяжелые антаблементы, Антаблемент – верхняя часть сооружения, обычно лежащая на колоннах.

декорированные причудливо резанными фризами. Фриз – кайма, бордюр, обычно украшенный орнаментом.

Три здания стояли вплотную друг к другу – в середине большое, а с обеих сторон к нему примыкали два поменьше. Перед средним зданием стояла очередь – одни мужчины, – длинная очередь, которая, причудливо извиваясь, спускалась вниз по голому склону. Каждый держал в руках корзину – а большинство по две – с фруктами и плодами недавних смертоносных развлечений.
Он не хотел иметь с этими людьми ничего общего. Хотелось есть, и очень, но эти фрукты и прочее содержимое корзин ему не были нужны. Пища, которую он жаждал, находилась далеко внизу под храмами, в долине.
Храмы. Вот что это были за здания.
Он повернулся и, не обращая внимания на очередь, побежал вниз с горы. Не бежал, а летел. У него была сила и ловкость, которые казались ему естественными, но в то же время он сознавал, что они сверхчеловеческие. Он пролетал большие расстояния над неровной поверхностью, и ноги сами собой обретали точку опоры. Он бежал, перепрыгивая с камня на камень.
И вот он уже у подножия горы и торопится к деревьям, за которыми луг. Он ощущал сладкий запах вина и мускусный аромат женщин.
Он опоздал. Праздник уже начался. Два бочонка с вином были наполовину пусты. По траве в беспорядке разбросаны бокалы, некоторые разбиты. Людей здесь собралось примерно сотня, они смеялись, выкрикивали что-то, пели. Они все были пьяны и большинство совершенно голые. На мягкой траве совокуплялись пары – мужчины с женщинами, женщины с женщинами, мужчины с мужчинами.
Он выбежал в центр луга.
– Я здесь! – объявил он. Его громкий, гулкий голос эхом отдавался позади в горах.
Его окружили люди. Он вдруг понял, что этот праздник затеян в его честь. Ему сунули в руки огромный кубок с вином, и он мгновенно его осушил. Кубок был немедленно заменен другим, потом еще и еще, пока он не выпил десятый. И все равно жажда не погасла.
Он почувствовал себя обновленным, готовым удовлетворить наконец и голод.
Он пробуждался, его окутала густая смесь запахов – аромата вина, тяжелого мускусного благоухания женщин и мужского пота.
Он вгляделся в лица людей, стоящих перед ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132