– Ты, наверное, думала, что я один из тех, кто тусуется в этих в шайках?
– Не совсем так. Ты мне казался… я даже не знаю…
– Ну а теперь ты по-прежнему считаешь, что я грубый?
Она покачала головой и кокетливо улыбнулась.
– Ты лапочка.
Он снова засмеялся и начал надевать рубаху.
– Давай-ка возвратимся к действительности. И обсудим животрепещущий вопрос: что делать?
– Мы должны его убить.
Он пристально посмотрел на нее.
– Мне показалось, что совсем недавно ты говорила, что он все еще Дион, что ты не можешь его убить и не позволишь нам.
– Это единственный выход. – Она глубоко вздохнула. – Дион больше не вернется.
– Но…
– Я думаю, он хочет, чтобы мы так сделали.
Кевин на мгновение задумался.
– Но как мы это сделаем? Ведь мы не сможем даже приблизиться к нему.
– Я думаю, – медленно произнесла она, – что нам нужно напиться.
– Нет!
– Ну, может быть, не совсем напиться, – согласилась она. – Но я думаю, мне немного вина следует принять обязательно. Это единственный путь, чтобы я влезла в… во все это.
– Ты будешь….
– Такая же, как они? – Она покачала головой. – Не думаю. Столько, чтобы потерять над собой контроль, я пить, конечно, не собираюсь. Выпью так, чтобы возбудить свои способности в достаточной степени. И не больше.
– Но что это даст?
– Это поможет мне стать такой, какой я должна быть.
– Менадой?
– Менадой.
– Ну и что тогда?
– Я разорву, уничтожу его.
В комнате повисла тишина. Кевин откашлялся, начал что-то говорить, затем снова замолк.
– Я не виновата, что такой уродилась, – мягко продолжала Пенелопа. – Но я такая, какая есть. Я могу с этим бороться, могу это подавлять, стараться не замечать в конце концов. Но я могу также попытаться использовать это в наших целях. – Она подошла к постели и села рядом с ним. – После долгих раздумий я поняла, что это единственный выход. Наш единственный и последний шанс. С ним все равно должно случиться нечто подобное. В любом случае. Я же просто… ускорю ход событий.
Он с трудом заставил себя улыбнуться.
– Как хорошо ты придумала. Но какую роль в этом действе ты отводишь мне?
Она потрепала его по плечу.
– Это мы решим чуть позже. А пока пошли. Давай сообразим что-нибудь на завтрак. Нам сейчас нужно много энергии.
В дальнем углу кухонного шкафа они нашли непочатую бутылку вина. Тот, кто жил здесь, в этом домике (она или он), выпивохой явно не был. Эту бутылку хозяину кто-то, по-видимому, подарил, и она так и стояла в шкафу нетронутая, с красной ленточкой, спрятавшись за банкой с мукой, и ждала их.
Пенелопа взяла ее, прочла этикетку и улыбнулась.
– Галло. Не Аданем, но, я полагаю, сойдет.
Сейчас в машине бутылка лежала на сиденье между ними. Сидя за рулем, Кевин бросал иногда на нее косые взгляды. За завтраком Пенелопа к ней не притронулась, боялась непредсказуемой реакции. Было решено, что она выпьет в самую последнюю минуту.
Вино.
Она посмотрела на бутылку, неожиданно почувствовав, что сгорает от нетерпения. Ее вдруг переполнило какое-то радостное ожидание, и если бы она сейчас пошла на поводу у своих желаний, то немедленно бы ее откупорила и опустошила одним глотком.
Кевин хмуро смотрел перед собой.
Пенелопа была уверена, что это единственно правильный выход.
После приключений последних нескольких дней их костюмы выглядели неприглядно – грязные, с неприятным запахом, – но в данный момент одежда им вообще была не нужна. Она заставила Кевина снять рубашку и с помощью ножниц превратила его джинсы в короткие шорты.
Свои вещи Пенелопа просто разорвала, а теперь придирчиво разглядывала себя в зеркале, прикидывая, достаточно ли у нее «приличный» вид для той роли, которую она собиралась сыграть. Ей хотелось сказать что-то легкое, юморное, превратить все, чем они сейчас занимались, в шутку, но вместо этого девушка повернулась к Кевину и сообщила:
– Когда приедем на место, я обнажусь до пояса.
Он тоже, вероятно, мог бы ответить чем-то смешным, но сейчас только молча кивнул.
Улица, ведущая к бывшей ярмарке, была забаррикадирована обломками мебели, стволами поваленных деревьев, мусором и трупами животных. Они припарковали машину поближе к офису фирмы «Авис», где Пенелопа побывала совсем недавно. Выйдя из машины, она глубоко вздохнула, сбросила рубашку и поежилась, хотя припекало солнце. Ей показалось, что более обнаженной, более выставившей себя напоказ ей еще никогда в жизни бывать не приходилось. Кевин старательно отворачивал глаза, а если не получалось, то смотрел только на ее лицо.
Она достала из машины бутылку.
И они пошли.
Постепенно Пенелопе полегчало. Она чувствовала себя все лучше и лучше. Теплый ветерок приятно обвевал тело, не менее приятно было держать в руке бутылку. Она вдруг поняла, что все это ей нравится. Она развлекалась. В первый раз с тех пор, как Дион… изменился, она ощущала себя счастливой.
«Господи, – взмолилась она про себя, – даруй мне силы пройти через этот кошмар и ничего не испортить, сделать как надо. Спасти не только себя, но и людей».
Они подошли к краю поля. Казалось, что это невозможно, но толпа на нем сейчас была еще гуще, чем в прошлый раз. Кроме фанатов Диониса, здесь находились сатиры и нимфы, кентавры и грифоны, и хотя на картинах старых мастеров такого рода сценки выглядели восхитительными пасторалями, (то же самое можно сказать и о бетховенской «Фантазии»), в действительности все оказалось совсем по-другому. Мерзкие и грязные существа, мельтешащие перед ними, были к тому же и чрезвычайно агрессивными. Глядя на них, она испытывала страх. И не только из-за их свирепости и диких повадок, но и вообще из-за абсурдности их существования, нелепости и неуместном присутствии здесь, на этом поле, где совсем недавно проходил фестиваль музыки Нью-Эйдж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132