– Сдержанность, умеренность и отсутствие поспешности всегда лучше всего срабатывают во всех делах, сеньор, – говорил Саддар. – И даже в большей степени в деле принца Аберуина. Мы должны как можно дольше держать Элдис в постоянной задумчивости.
– Именно так, – согласился Глин. – Сформулировано наилучшим образом.
С легкой улыбкой Саддар снова сел.
– Теперь следующий вопрос. Уважаемые господа, я хочу разрешить лорду Гветмару из клана Волка на следующее лето не участвовать в войне, чтобы он мог заново отстроить свой дан и найти фермеров для обработки своих земель, – продолжал король. – Считаете ли вы это мудрым?
Ивир поднялся с поклоном и заговорил:
– Очень мудро, сеньор. Я сомневаюсь, что хоть кто-то из ваших вассалов станет ворчать. Все знают, что земли клана Волка формируют важный клин на границе.
– Хорошо, – Глин повернулся к Гвенивер. – Вот пожалуйста, ваше святейшество. Вопрос решен, как вы хотели.
– Нижайше благодарю. Сеньор очень щедр, а его советники очень мудры.
Глин кивнул всем и закрыл совещание.
Гвенивер поняла, что Даннин следует за ней, держась на расстоянии. Она поспешила по коридору, спустилась по лестнице и прошла к большому залу, и тут он настиг ее. Едва сдерживаемая ярость, горящая у него в глазах, была устрашающей.
– Я хочу поговорить с тобой, – сказал он. – Снаружи.
– Нет ничего такого, что нельзя сказать здесь.
– Правда? Я так не думаю, госпожа.
Внезапно она почувствовала холодное предупреждение, которое подсказывало ей, что лучше дать ему высказаться прежде, чем он устроит отвратительную сцену прямо здесь, в зале. Гвенивер с неохотой последовала за ним к укрытию под складским навесом. Там было холодно и мокро.
– Три дня я думал, что сказать, – начал он. – Больше я ждать не могу. Я слышал, что ты обменялась кровной клятвой с Рикином.
– Именно так. А тебе до этого какое дело? Мы поклялись разделить могилу, не постель.
– Я в это не верю.
– Лучше поверь, потому что это правда.
Мгновение Даннин колебался. Он был готов поверить ей… Затем криво улыбнулся. Гвенивер впервые поняла, что он не просто желает ее; по-своему искренне, хотя и грубо он беспокоится о ней.
– Данно, послушай, – смягчая голос сказала она. – Если я когда-нибудь нарушу клятву, которые давала Богине, то умру на следующий день. Я уверена в этом. Она найдет способ нанести удар.
– Правда? Что же ты тогда, призрак из Других Земель?
– Но я не нарушала клятв. А если ты так уверен в обратном, то почему ты публично не заявишь о моем святотатстве?
– Это должно быть очевидно, черт побери.
Появившаяся у него на губах улыбка заставила Гвенивер шагнуть назад. Тем не менее Даннин не сделал ни одного движения по направлению к ней.
– У меня душа сжимается от того, что я произношу такие слова, – продолжал он. – Но я люблю тебя.
– Мое сердце болит за тебя, потому что эту ношу тебе придется нести в одиночестве.
– Позволь мне сказать тебе кое-что. Я никогда не отклонял вызова, который мне бросали.
– Это не вызов, а простая правда.
– Неужели? Посмотрим.
Следующие несколько дней Гвенивер чувствовала себя так, словно танцует танец смерти. Она старалась держаться подальше от Даннина, но это у нее плохо получалось. Когда бы она ни пришла в большой зал, он подходил и садился рядом, словно имел на это полное право. Когда бы она ни отправилась в конюшни, он следовал за нею. Когда бы она ни отправилась в свои покои – она встречала его в коридоре. Он заставлял себя быть очаровательным. Наблюдать за подобным поведением такого гордого человека, как Даннин, можно было только с болью. Днем Гвенивер старалась проводить столько времени с Рикином, сколько возможно. По вечерам она заходила к Невину в покои или запиралась у себя со служанкой.
Вечером, когда ветер стонал в каменных коридорах, Гвенивер отправилась в покои Невина и обнаружила, что старик приобрел пару стульев. Более того, Невин расстелил на столе скатерть и поставил кувшин с медом и три кубка.
– Добрый вечер, госпожа, – заговорил он. – Хотел бы просить тебя остаться, но ко мне должны прийти двое гостей. Я завел дружбу с Саддаром и Ивиром и пригласил их к себе.
– Это мудро. Несомненно, они возненавидели бы вас за то влияние, которое вы имеете на короля. Став вашими друзьями, они воздержатся от злых помыслов.
– Мои мысли шли в том же направлении.
Гвенивер сделала всего несколько шагов по коридору, когда увидела Даннина. Прислонившись к стене, он поджидал ее. Она вздохнула и подошла к нему.
– Оставь меня в покое, а? – заговорила она. – Ужасно надоедает, когда за тобой повсюду таскается тень.
– Гвен, пожалуйста. У меня разрывает сердце от любви к тебе.
– Ну тогда сходи к Невину и попроси у него какое-нибудь снадобье.
Когда она проходила мимо, Даннин поймал ее за плечо.
– Убери руки! Оставь меня в покое!
В пустом коридоре ее голос прозвучал слишком громко. Лицо Даннина покраснело от ярости, он собрался ответить, но тут послышались чьи-то шаги. В их сторону кто-то направлялся. Гвенивер стряхнула его руку и пробежала прочь. Она задела Саддара, коротко извинилась и побежала вниз по лестнице.
Гвенивер ворвалась в большой зал, где могла находиться в безопасности среди своего боевого отряда. Весь вечер она думала, не предъявить ли Даннину обвинения, но он был слишком важен для благополучия королевства. Гвенивер находила успокоение в своей вере. Богиня защитит ее.
На протяжении всего следующего дня Даннин, казалось, прилагал особые усилия, чтобы избегать ее. Гвенивер чувствовала одновременно и удивление, и облегчение, пока Невин не упомянул, что поговорил с капитаном и предупредил его, чтобы тот оставил жрицу в покое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143