– Я не стану делать ничего подобного. Прекрати заниматься пустословием и расскажи мне о своем бреде.
– Расскажи ему, папа, – вставил Бокк. – Расскажи ему о курицах.
Огверн застонал и снова натянул одеяло на голову.
– Он стал говорить о желании напиться крови, – сообщил Бокк. – О том, чтобы убивать кур и пить их кровь.
– Это было ужасно, – Огверн опустил одеяло. – Я на самом деле не знаю, что сказать. Внезапно я испугался, господин хороший, и начал дрожать, пот лился с меня, ведрами. Я знал: я обречен и умру. Что бы я ни сделал, я умру. – Огверн замолчал, слабея. – Но я должен был выпить кровь. Отвратительно! Никогда в жизни я не испытывал такого ужаса.
– А затем он начал кричать, что лучше умереть быстро, чем медленно, – вставил Бокк. – Он выхватил кинжал, но тут на него прыгнули мы – я и пара наших ребят – и доставили его сюда, наверх, как раз когда пришли городские стражники. После того, как папа попытался выпрыгнуть из окна, мы привязали его к кровати, но он продолжал бредить, метаться и орать о том, что хочет умереть.
– А, начинаю понимать, – сказал Невин. – Затем при первых лучах света он внезапно успокоился.
– Именно так. – У Огверна появилась надежда. Он сел на кровати и оказалось, что под одеялом он лежал полностью одетый. – Все произошло так внезапно. Как будто у меня был жар, а потом он прошел.
– Вот именно. Но это была не простуда, а яд. А теперь послушай, Огверн, у тебя в городе имеется враг, который подсыпал тебе в питье некую траву – олеофуртиву торментикулу смаргединни. – Невин напыщенно произнес это внушительное название. – К счастью, твое тучное тело спасло тебя от фатального исхода. Этот яд разбалансировал работу твоего организма, он вызвал жар и обильное потоотделение, и одновременно оказал воздействие на твой разум. Именно поэтому ты хотел крови. Тебе требовалось удовлетворить жажду. При этом ты не осознавал до конца, что именно тебе требуется. Более того, когда тело чувствует работу яда, разум не может понять, что происходит. Человек не в силах предпринять рациональные шаги, чтобы с этим бороться. Таким образом эффект от применения яда удваивается.
– Боги! – прошептал Огверн. – Это настоящая дьявольщина, господин хороший.
– С этого времени ты должен очень строго соблюдать диету. Для того, чтобы избавиться от последствий действия яда, две недели ешь только холодную, сухую пищу, сухари, яблоки, белое мясо птицы. Повторяю: все холодное. Таким образом ты очистишь организм.
– Так я и поступлю, травник. Боги, так близко я подошел к смерти!
Поскольку Огверн отнюдь не умирал, он охотно вылез из кровати и настоял, чтобы заплатить Невину медяк за его консультацию.
– В некотором роде жаль, что я не болен, – сказал он мрачно. – Теперь во второй половине дня мне придется встречаться с этим мерзким гвербретом. Послушай, Джилл, говори при нем как можно меньше. Придерживайся прежней версии: ты – только мой телохранитель. Остальные объяснения предоставь мне.
– Мы готовили рассказ несколько часов, – вставил Бокк. – Получилось просто прекрасно.
Когда Невин с Джилл покинули гостиницу, Невин настоял на том, чтобы отправиться в храм Бела у реки и опустить краденую монету Огверна в чашу с пожертвованиями для бедных. Пока они шли, Джилл постоянно, нервно оглядывалась, почти ожидая, что враги вот-вот выпрыгнут из стен.
– Невин, как тень мертвого человека смогла опустить яд в эль Огверна?
– Что? О, послушай, я умею врать не хуже серебряного кинжала, если ты поверила всей это чуши. Я придумал всю эту чушь на месте, добавив несколько медицинских терминов, чтобы облегчить сознание Огверна. Ему нужно держаться настороже, но я не мог сказать ему правду, поскольку он бы в нее не поверил.
– Ты хочешь сказать, что это не настоящий яд?
– Нет. Название травы вымышлено. Я произнес фразу на древнем руманском языке, которая означает «маленькая пытка для толстых воров».
– Но что же произошло на самом деле?
Невин огляделся вокруг. На берегу реки два мальчика стерегли коров, которые там паслись. Больше никого на общинном выгоне не было.
– Мертвец работал с сознанием Огверна точно так же, как пытался воздействовать на твое, – пояснил Невин. – Сомневаюсь, что он довел бы тебя до самоубийства, поскольку в таком случае Блейн приказал бы конфисковать твои вещи, а тогда у наших врагов уже не было бы шанса добраться до опала. Но он хотел заставить тебя страдать. Поскольку между нами существует некая связь, я смог поставить над тобой охранные печати. Однако я ничего не сумел сделать для нашего бедного вора, пока не появился в городе лично. Я проверю, чтобы сегодня у него была спокойная ночь.
– А что с курицами? Это звучит так глупо, все эти разговоры о куриной крови.
– Вовсе нет. Свежепролитая кровь выделяет определенную субстанцию, которая требуется тени. Эфирный двойник мог бы питаться этой субстанцией и укрепляться.
Джилл стало так плохо, что это, вероятно, отразилось у нее на лице. Невин успокаивающе положил руку ей на плечо.
– Ты понимаешь, почему я приукрасил объяснения для Огверна успокаивающими речами? А, боги! Я никогда не хотел, чтобы такое зло случилось с тобой. Я пытался оставить тебя в покое, чтобы ты сама разобралась со своим вирдом. Из-за этого ты, оказалась в опасности.
– Так кажется. Неужели на самом деле меня привел сюда мой вирд?
– Давай скажем так: ты оказалась возле той мертвой лошади в Аусглине по простой случайности, но твой вирд показал тебе камень в траве. Если бы Дикие тебе не доверяли, то ты его никогда бы не увидела. А теперь давай возвращаться в дан. Я не собираюсь больше ничего говорить здесь, в общественном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143